– А вот этот парень почему такой счастливый?
Маринка отвечает:
– А, ну здесь все очевидно. Он недавно нашел своего брата. Когда этот парень был маленький, его брата заколдовала злая ведьма, превратила в черного кота и утащила с собой в свое жуткое логово. Но спустя годы брат смог сбежать. Они наконец нашли друг друга. А сегодня этот парень нашел способ брата расколдовать и снова сделать человеком! Вот поэтому и идет счастливый, аж подпрыгивает.
Я ошалело смотрел на Маринку. Уже не было во мне той детской радости от любого признака волшебства в окружающем мире. Я успел стать каким-никаким, но взрослым и серьезным материалистом. Так что такое совпадение у меня вызвало больше страха, чем восхищения.
– Забавно, – отвечаю. – У этого парня, и правда, недавно появился черный кот. Я его знаю, не лично, но наслышан.
И рассказал Маринке вкратце про тайное противостояние юного рыцаря силам управленческого аппарата общаги.
Маринка на мою хитрость совсем не обиделась и смеялась вместе со мной над приключениями кота, который несколько раз был на грани выселения, но чудом спасался от строгой коменды.
Когда через несколько дней я узнал, что к парню с котом в гости приехал брат, а кот при этом куда-то пропал, я даже не удивился. Но играть в «Почемучку» с Маринкой почему-то больше не хотелось.
Страшно было. Если есть заколдованные братья, которых превращают в черных котов, то значит есть и куклы, в которых живут души мертвых. И значит, если меня нарисуют волшебники из параллельного мира, я перестану быть в этом.
А что еще тогда существует? И как тогда жить.
С Маринкой мы продолжили видеться время от времени, и отношения наши стали походить на некий недороман, когда интерес вроде есть, но перейти границу, стать настоящей парой никто не решается. Потом как-то само собой рассосалось, и мы стали реже видеться. Я стал встречаться с однокурсницей, совершенно обычной, не сказочной, зато с притягательными формами тела и очень приятным голосом. Когда мы с ней вместе делали домашку по общим предметам, формулы в ее произношении завораживали и обретали новый смысл.
У Маринки тоже появился какой-то парень в своем универе, и мы снова перешли в режим редких формальных созвонов.
И вот сейчас, когда мне почти тридцать и я, как и большинство сверстников с высшим образованием, до сих пор не могу решить, кем я хочу стать в этой жизни, я стал все чаще думать о Маринке и ее сказках.
Материальный мир оказался не настолько интересным, чтобы за него держаться и бояться нарисованных городов с нарисованными людьми. Я попробовал