И вдали сатану
Одного примечая.
Век по-детски спешит
Заиграть свои годы.
Из дырявой души
Невозможно свободы
Даже платье скроить
По лекалам добра.
Проявив свою прыть,
Глупость, словно кастрат,
Средь толпы голосит,
Всех людей призывая
Очернить неба синь
И родимого края
Родники замутить
Словом грязным, нелепо
Светлый рай превратив
В омут тёмного склепа.
Палач в манишке белой
Кровоточат раны облаков
В красном свете позднего заката,
Орошая мысли седоков
На крестцах своих коней распятых,
И летят по судьбам табуны
Глупости невиданным аллюром,
Только слышен свист поверх спины
Плети, превентивной процедурой
Жертву выбирающую в такт
Взмахам палача в манишке белой.
Тишина. Покрытый пылью тракт
Принимает проклятое тело
Сладенькой свободы, и никто
Этого вокруг не замечает,
Даже если сбудутся потом
Для людей мгновения печали.
Почернело золото крестов
Копотью вранья и недоверья.
Для народа истины простой
Храм давно захлопнул свои двери.
И летят по судьбам тени дней
Вместо света Божьего причастья.
Только виден в нереальном сне
Бледный след несбыточного счастья
На земле найти себе приют
По желанью страстному души.
Вышина, где ангелы нас ждут,
Опускаться с неба не спеши
Тяжестью потерь, и ничего
Больше человеку здесь не надо,
Даже если рая своего
Не коснётся утомлённым взглядом.
Времени стеклянные глаза
У времени седин
Стеклянные глаза,
И сохнет впереди
Слов нежная лоза,
Когда палящий зной
Обыденных забот
Сжигает заодно
С надеждой небосвод
Желанья отмолить
У призрачного Бога
В заоблачной дали
Себе ещё немного
И лучезарных лет,
И солнечной любви,
Лазоревый рассвет
Слезами окропив.
За ширмой тишины
Скрывается печаль –
Напевы не слышны
Святой души, а жаль.
Зачем вся это блажь
Стремления продлить
Судьбы усталый стаж
Вблизи родной земли,
Когда блестят охотно
Для каждого из нас
Сусальной позолотой
Врата небес сейчас,
И в крохотном мгновении,
И в вечности любви,
За ширмой вдохновения
Рай счастья объявив.
Кукушка
Душа – небес подружка
По-прежнему чиста,
Мои года, кукушка,
Без устали считай.
А мне считать не надо
Прошедшие