– Если ты не забыла, то на твою просьбу «не говорить» я ничего не ответила, – миссис Вальзард старалась не повышать голос при муже. – Это не тот случай, когда о подобном следует умалчивать.
Амали резко вскочила из-за стола и убежала в свою комнату, уже по дороге туда захлебываясь в слезах от острого чувства несправедливости и, своего рода, предательства матери.
– Ох, ну и манеры… – на протяжном выдохе пробубнила себе под нос женщина, и тут же почувствовала на себе прожигающий взгляд мужа.
Мистер Вальзард сжимал в руке вилку, гневно глядя на жену.
– Вы можете сколько угодно хранить между собой ваши женские тайны, но подобного за своей спиной я не потерплю! – негромко прорычал он. – Чтобы моя дочь нарушала семейные правила?! Чтобы без моего ведома в моем доме использовалась магия?! Да хоть и не запрещенная, все равно! – раздраженно отодвинув от себя всю посуду, мужчина встал из-за стола и подошел к жене. – Уже почти сентябрь, а я только что узнал… Беатрис, я даю вам времени до вечера на то, чтобы собраться с мыслями и силами, – он приблизился к ее уху, и его речь превратилась в шипение змеи. – В девять часов жду обеих в своем кабинете для разговора. Не испытывайте мое терпение. И имей в виду, и ты и она серьезно провинились.
После этих слов мистер Вальзард вышел из помещения, а его супруга осталась. Позже по поручению миссис Вальзард дочери донесли слова главы семьи.
В назначенное время обе стояли перед дверьми кабинета. Они между собой не проронили ни звука, их взгляды даже не пересеклись, но атмосфера чувствовалась враждебной. Наконец, тяжело вздохнув, миссис Вальзард жестом попросила слуг открыть им двери, после чего у обеих сердцебиение уже отдавало в ушах и горле.
Мистер Вальзард сидел в своем кресле у камина, держа в руках бокал с янтарным прозрачным напитком. В сторону родственниц он даже не посмотрел, но жестом указал на небольшой диван напротив. Женщины молча прошли и сели, так и не переглянувшись. Некоторое время здесь продолжалась тишина, но ее нарушил глава семьи.
– Я знаю о происходящем на каждой улице своего города, – начал он, не отводя глаз от огня, – мне известна история жизни каждого горожанина, от меня не скрывается ни одно, даже малейшее, происшествие в Лейнфорде, – мистер Вальзард, наконец-то, повернулся к сидящим на диване. – Я допускаю, что в недомолвках есть и моя вина: в лучшем случае, я с вами провожу время только за завтраком, обедом или ужином. Мы практически не разговариваем… – в голосе мужчины слышалось сожаление. – Но сейчас я с вами поступлю так же, как поступаю со всеми жителями, которые приходят ко мне с просьбами или жалобами, – небольшая пауза. – Сначала вы мне расскажете свои истории, а затем я приму решение, что делать с виновными.
На этот раз мать и дочь недоуменно переглянулись. Их впервые сравняли с простыми горожанами, проигнорировав все возможные привилегии. Им даже стало немного обидно.
Сначала Амали рассказала