Наклонившись ко мне, вер опустил голову мне на плечо, полностью скрывая выражения своего лица. Не успела я раскрыть рот, чтобы выдавить из себя что-нибудь, как Бравый заговорил:
– Ты представить себе не может, как сильно я испугался за тебя, Вита… Святая Тьма, он мог тебя покалечить, а я… – Мужчина ненадолго затих, глубоко вдыхая мой запах сквозь одеяло. – Этого никогда больше не повторится, я даю тебе слово. Никто из оборотней не прикоснется к тебе даже пальцем.
– И ты?
Я предпочла бы услышать что-то вроде «даже я», но было отчётливо ясно, что рассчитывать на это не стоит.
Владислав и не стал ничего говорить. Он просто молча смотрел на меня, не прекращая медленных успокаивающих поглаживаний по спине.
– Значит, ты будешь дотрагиваться…
– Я единственный имею на это право. – И сказано было так, что сразу стало понятно – он действительно верит в то, что говорит. Для него это истина, которая не подлежит обсуждению и оспариванию.
Отвернувшись, посмотрела в пространство, пытаясь удержать в себе все эмоции, которые как кипящий котел бурлили внутри. Это началось очень странно… Странно продолжалось и…
А с чего, собственно, все началось?!
– Можно вопрос? – Он кивнул, но взгляд стал напряженным. – Как ты понял, что… – Я позорно замялась, не смогла произнести это слово в отношении Бравого.
– Ты моя? – с ухмылкой закончил мужчина.
От его проницательности мне даже на секунду полегчало. Казалось, я бы и под пульсаром не смогла выдавить из себя два таких простых слова. Все, что для нас, магов, было делом такта, воспитания и правилами хорошего тона, для оборотней казалось совершенно естественным. Если Бравого интересовал какой-то вопрос или нюанс вплоть до того, что я считала уже за гранью интимного, он просто спрашивал. Слишком прямо, слишком открыто, слишком запретно.
Слишком много «слишком».
Пока я медленно, но верно грязла в собственных невеселых раздумьях на тему полной и абсолютной несовместимости оборотней и магов, Бравый переместил руку мне на голову, начав аккуратно поглаживать волосы, пропуская пряди сквозь пальцы. Его невесомые прикосновения к пострадавшему затылку приносили облегчение, они не мешали, не смущали и были естественны, как дыхание…
Докатилась!
Вздохнув, я чуть сместила голову влево и уставилась на него в ожидании ответа.
– А ты ведь про нас совершенно ничего не знаешь… – как-то рассеянно проговорил Вожак, словно не отвечая, а скорее размышляя вслух.
– Я читала в некоторых гримуарах, – важно задрала я нос кверху, но под ехидно задранной бровью сникла. – Немного…
Вер звучно цыкнул, перебив меня. Моя светлость поморщилась. Ненавижу, когда перебивают, у него точно нет никаких манер. Совершенно. Хотя, что взять с примитивного волчары…
– Никто, кроме оборотней, не может знать об оборотнях