Мама говорила так убедительно и тепло, что груз вины стал медленное растворяться.
– И все-таки я не такая как все.
– Ты – лучше всех! А кто у нас такая хорошая? А? Кто у нас такая красивая?
– Мама перестань, – засмеялась Лиска, – мне же не пять лет.
Настроение поднялось. Они больше не возвращались к теме переезда. Болтали о погоде, о тех, кто еще остался в деревне, о том, что благодаря колодцу можно не думать о чистой воде.
– Расскажи мне о доме, – попросила Лиска.
– Дом как дом. Построили его родители твоей бабушки. Специально утеплили на зиму. Жили не тужили, потом передали хозяйство по наследству. Там, где сейчас канава, позади дома жила скотина. Потом ее продали и расчистили место под грядки. В моем детстве тут выращивали много цветов и овощей. А потом все как-то разом переселились в город. Бабушке с дедом было трудно сюда добраться, а мои родители никогда не увлекались огородом. Вот и бросили хозяйство на двадцать лет. Немудрено, что дом требует ремонта.
– Ты уверена, что на верхнем этаже никогда не было пожара?
– Я точно такого не помню. Тебе не могло присниться? Может, ты перепутала с сыростью?
– Нет, – сказала Лиска, задумчиво поглаживая Вику по голове, – а в доме никто… ну…
– Не умирал? Насколько я знаю, нет.
Лиска кивнула. Ее так и подмывало рассказать о ночном кошмаре. Но, вдруг мама расскажет отцу? Тот мигом разозлиться. Скажет, что снов боятся только совсем маленькие дети. Что пора повзрослеть.
Или еще хуже. Они решат снова пичкать пилюлями. Лиска вспомнила, как за два месяца до переезда глотала по несколько таблеток в день. Как потом ее тошнило, скручивая в бараний рог.
– Тебе не холодно?
– Немного, – соврала Лиска.
– Пойдем обратно, пока тебя не продуло.
***
Когда они вернулись, Игорь ковырялся в проводах стоя на хлипкой табуретке. Лиске показалось забавным выбить табуретку. Наверняка отец будет сильно кричать, когда грохнется. Например, если сломает ногу… или шею…. Мысль тут же улетучилась. Лиска заморгала, сбрасывая наваждение. Она не понимала, откуда ей в голову вообще пришла такая дикая идея.
– Давай, начнем с коробок у стены, – Софья указала на угол, – говори мне, что внутри, а я подготовлю место в шкафу. Потом мы все разложим.
Следующие несколько часов они наводили порядок: выкидывали лишнее, распаковывали и сортировали, ставили на полки и прятали в ящики. Казалось, пожитков было не много – от многого уже избавились – однако, коробки пустели медленно, а гора мусора грозилась вырасти до потолка.
В старых шкафах и ящиках хранился всевозможный хлам: отсыревшие книги без переплетов, желтые газеты, ржавые вилки и ложки. За треснутым сервизом даже нашелся высохший мышиный трупик. В воздух взвились миллион древних затхлых пылинок, разбуженных уборкой, напоминая аромат давно прошедшего времени. Лиска вспомнила, как была в гостях у бабушки и когда вешала куртку, то