– Осторожнее, мне больно! – предупредил рогатый демон и поморщился.
На его разноцветные глаза навернулись слезы. Левый глаз, который был серого цвета, с возмущением посмотрел на харчевника, правый же, карий, закатился от боли.
– Я уж их и так этак, – оправдывался харчевник. – Самого опасного вообще пришлось отключать.
– Ты что, пользовался мандарой?[71]
– Ну да. А чем еще?
Только теперь Натабура сообразил, почему на некоторое время терял ощущение времени и пахло дождем. Всему виной проклятая мандара – так эти странные люди, точнее, демоны, называли ежика. А я и не знал, подумал он. Он сунул руку в карман – ежик преспокойно лежал там. Надо забрать второго у Язаки, решил он, а потом добыть третьего, и я им покажу!
– Только в крайних случаях! – демон, которому харчевник отпиливал рог, едва не подскочил от возмущения.
– А он ничего не жрал и не пил. Даже шарики ему не понравились, – произнес в оправдание харчевник. – Я в них опилок пикрасимы[72] насыпал.
– И что? – спросил Ёмэй.
– Наверное, уже плывет по реке Чичиерта? Откуда я знаю?
Наконец он отпилил и второй рог и бросил его на пол, потому что спешил: харчевня сотрясалась от воплей Язаки:
– Чанго давай!
– Убей его! – приказал Ёмэй.
Он посмотрел на себя в зеркало и стряхнул опилки с волос.
– У него рука Ушмаля! – в оправдание произнес харчевник.
Его товарищ немного подумал и здраво рассудил:
– Дай-ка я на него погляжу.
Натабура отпрянул в сторону, решив, что эти двое пойдут через третий ярус. Бежать было некуда. Схватка в темном помещении казалась неизбежной. Однако через мгновение, когда он снова глянул в щель, за ними закрывалась другая дверь, которая, должно быть, вела в кухню.
Тогда он последовал за демонами – тихо и осторожно, вытащив из кармана ежика. Как им пользоваться, он не знал, а действовал, исходя из здравого смысла, – просто ткнул в шею демону, которому харчевник отпилил рожки. Ткнул в тот момент, когда тот, услышав шаги, повернулся. Его глаза от испуга вылезли из орбит, а рот раскрылся, чтобы издать вопль ужаса, который оборвался на высокой ноте:
– Ай!.. – и он упал.
Натабура произнес:
– Лежать, пока я не приду… – перешагнул через него и бросился за толстяком харчевником, который, как мяч, катился вниз по лестнице.
Перед самой кухней Натабура нагнал его и в прыжке ткнул в самое доступное место – в жирный загривок, поросший рыжеватой шерстью. Однако ничего не случилось – не полетели искры и не запахло дождем, а рыжий харчевник припустил еще быстрее. Он задыхался. Его сердце билось из последних сил. Вислый живот лишал маневра. Он схватил огромный секач, который в узком пространстве кухни был грозным оружием, но ему не хватило решимости ударить. Все жизнь он кормил людей, демонов и ойбара, а не убивал их. Кроме этого, его остановила