Кор это осознал не сразу, а когда осознал, то даже остановился:
– А ты отчего нынче так молчалив?
– Да ведь и ты тоже, – прощебетал Сифин.
– Я… У нас дела плохи.
– У кого – у вас?
– У бореев.
И Кор поведал Сифину о грядущем леднике, о переселении, о делах, в связи с этим переселении возникшим, и страхе, у которого, конечно, глаза велики, но… Одно дело облетать землю на лётах, просто для получения новых знаний, и другое – для поиска земель, куда предстоит переселиться твоему народу. Так что горькие мысли тут вполне уместны и понятны.
– Похоже, – сказал Сифин, – что тебе неизвестны вести о расе животных, об Иных. – Тоже нехорошие вести.
– Ты о чём?
И Сифин поведал Кору о возникшем понятии опасности животных, о том, откуда что взялось и чем это грозит всему миру живых.
– Ох ты ж! На совещании упоминали об этом, но я решил, что чего-то не понял. Но это, оказывается, правда. И это истинное бедствие. И как бы не хуже наступающего ледника.
– Хуже. От ледника можно уйти. Его можно растопить. Да мало ли решений, – дельфин не считал ледник бедствием большим, чем возникшая вражда между расами, – но разрешить докатившуюся до наших земель страшную смертоносную вражду ни остановить, ни даже замедлить не удастся. А если и удастся – то очень не скоро. Если удастся вообще. Куда больше вероятия, что она будет усиливаться и расширяться, пока не дойдёт до предела, начисто уничтожив добрые наши отношения.
Кор, способный в уме действовать числами с количеством знаков около десятка, тут же вывел кривую развития событий и то, куда упала эта кривая, его ужаснуло хуже самых страшных известий.
– Это ты ещё не знаешь, – продолжил Сифин, – что есть много других тёплых морей и океанов. Вдоль экватора, например. Да летом везде тепло. И нас убивают везде. Только вы не убиваете. Не убивали. Но теперь, если вы переселитесь и станете общаться – уж не говорю о воевать – с другими народами, вы тоже станете убивать. И нас, и себе подобных…
– Ты уверен?
– Уверен. Может, не сразу. Но через несколько столетий вы забудете, что мы дружили. Забудете наш язык. Перестанете нас понимать. И будете убивать. И не только для еды – это бы ещё полбеды, для развлечения станете.
Кор задохнулся от ужаса. Неужели они превратятся в лютое отребье бездушных убийц?
Сифин кивнул.
– Не скоро. Но обязательно. Не все, конечно. Но многие. А хуже всего то, что и те, кто убивать не будут, станут считать это обыденным, привычным. И наши расы станут врагами.
Если бы у Кора так не свело горло, он заплакал бы. Но он не смог. И говорить не мог. И понимал, что Сифин прав – та кривая, которая логически последовала из вычислений Тулла, неизбежное следствие заданных величин. Вот только что она обозначала, эта кривая, Кор не думал.
Они молча плыли, но не к тому месту,