Первое затемнение случилось не тогда, когда мы приняли у себя первого «гостя». А когда в той дальней стране, откуда он прибыл, приняли решение отправить его к нам. И это затемнение должно было нас насторожить. Но мы настолько привыкли к постоянному благополучию и полному довольству, что ни на миг не насторожились.
Мы не только приняли этого пришельца издалека, но даже никто не задался простейшими вопросами: откуда о нас узнали в его стране, ведь между нами – тысячи вёрст расстояния, что им у нас понадобилось, как рискнул посланный теми правителями отправиться в столь дальний путь, каковы истинные его цели.
Мы настолько безхитростны, так что ни о каком коварстве и злоумышлении даже мысли ни у кого не появилось. Единственное чувство, которое мы все испытали – удивление.
К сожалению, никто из нас, включая руководимых мной учёных, не удосужился порасспрашивать пришельца о его стране. И не расспрашивали многих, последовавших за ним. И тем более – торговцев.
Начали мы задавать им вопросы только спустя несколько столетий. И то лишь потому, что они стали появляться на наших Праздниках.
Эти опрашивания многим из нас казались пустой тратой времени, но, в итоге, многочисленные ответы прибывших из разных стран позволили составить общую картину отношения к нам жителей тех дальних стран, которые решили засылать к нам своих представителей.
Хотите знать, как она выглядит? Ничего хорошего я вам сообщить не могу, к сожалению.
Я уже говорил вчера и сегодня повторяю: главное в их, к нашему народу, отношении – презрение. Ещё недавно я и сам этого слова не знал. И что оно обозначает – тоже. Сейчас объясню. Они считают нас полными и неизлечимыми глупцами, которые незаслуженно владеют несметными богатствами. А коли мы глупцы, то богатства у нас следует отнять. И они отнимают – привозя нам совершенно нам не нужное, которое мы благородно у них принимаем, отдавая им взамен что-то своё.
Поскольку никогда мы не имели денег – при полном довольстве они были нам совершенно без надобности – то, полагаю, а это моё предположение подтверждается многими донесениями наших дипломатов – что мы давали им сто мер отборного зерна за одно сорное семечко. Причём семечко нам совершенно не нужное.
Конечно же, в их глазах мы – не щедрые хозяева, а настоящие глупцы. Которых им их бог велел грабить без пощады. У них, кажется, совсем другой, чем у нас, бог. – Это замечание Лар произнёс, словно самому себе не веря, недоумевая, не понимая, откуда у пришельцев мог взяться другой бог, если есть только Он.
– На этом их определении нас как глупцов и строится всё остальное. Они, с каждой новой волной, задерживались