И два непрезентабельных гражданина отправились к большой стойке в коридоре, возле которой уже мялись Светлый с Одуванчиком и подпрыгивала от радости Феечка.
– Настоящая работа! Настоящий подопечный! – радовалась Феечка, прошедшая теоретическую подготовку и допущенная Одуванчиком к своему первому самостоятельному делу.
– Прошу выдать нам на выбор свободные от опеки дела! – торжественно заявил Одуванчик Начальнице, сидевшей за стойкой.
– Бесперспективных, – прикрыв рот ладонью, тихонько добавил Сухой.
Начальница, которая все время была чем-то занята, на мгновение оторвалась от работы, живо нырнула под стол и вывалила на стойку целую стопку папок в разнообразных переплетах. Все тут же принялись выбирать, наперебой советуя Феечке, кого стоит брать для первого опыта.
– Бери бабку, – настойчиво советовал Сухой, потрясая увесистой папкой в сером переплете, – она скоро ласты склеит, работы с ней не много.
– Бабку? – с недоверием спросила Феечка.
– Ну конечно! – без тени сомнения подтвердил выбор Сухой. – С ней хлопот не будет! Не успеешь вспотеть, как она к нам отправится. Со дня на день.
– У-ууу, – недовольно замычала Феечка.
– Да чего ты кривишься?! Классный вариант! – не унимался Сухой. – Она в молодости танцовщицей была. Ты посидишь, а она тебе расскажет, как она с отставным полковником в Париже танго плясала. Тебе только слушать и придется. Никаких забот! А если чего, мы ее живо прикончим и косячки всякие подотрем.
– Скучно, – недовольно протянула Феечка.
– Безопасно! – возразил Сухой.
– А вот, как по мне, классный вариант, – вмешался Светлый, презентуя Феечке папку в светло-синем переплете, – монтажник-высотник, молодой красавец, не пьет, не женат…
– Ты ее сватаешь или работу ей ищешь? – вмешался в разговор Рыжий, покуривая отвратительную на запах сигарету.
– Ну ладно, – обиженно заявил Светлый, отправляя папку на место, – не хотите – как хотите, я не настаиваю.
– А может, мальчика? – Одуванчик теребил в руках белую папку.
– Полного? С мамой-одиночкой? Из кардиологии? – тут же стал расспрашивать Светлый.
– Да, – подозрительно ответил Одуванчик, – а что?
– Положи на место, – не громко, но настойчиво посоветовал Светлый.
– Ты метил?
Светлый кивнул и улыбнулся в извинение.
– А может, этот? – Феечка схватила папку в черном переплете.
– Фу, фу, фу! – тут же отозвался из-за спины куривший Рыжий, который самоустранился от мук выбора, став «заспинным» голосом разума.
– Твоё? – с осторожностью спросила Феечка.
Рыжий показал пальцем на Сухого, который был занят чтением бабкиных мемуаров.
– Ой! – вскрикнула Феечка, быстро положила папку на стойку и брезгливо обтерла руки друг об дружку.
– А может… –