«Она сказала, 26-е? Сейчас я покажу ей тринадцать пятнадцать аж через целых девять дней!» – подумал Карл и, без всякого предупреждения схватившись за ручку двери Паролесален, проскользнул внутрь.
Множество лиц с изумлением воззрились на него поверх восьмиметрового дубового стола. Главный инспектор полиции сидел во главе стола, выпрямившись в своем кожаном кресле, с совершенно невозмутимым выражением лица, сам начальник полиции стоял у книжных стеллажей, нахмурившись, а кучка политиков по обыкновению пребывала в раздражении в связи с тем, что их не воспринимали всерьез.
– Простите, он прошмыгнул мимо меня, – заверещала за спиной Карла секретарша, но Мёрку было это абсолютно безразлично.
– Итак, – произнес он мрачным голосом и огляделся. – Теперь, когда вся команда в сборе, я с удовольствием объявлю, что процент раскрываемости дел отделом «Q» на протяжении последних лет равняется шестидесяти пяти процентам, и ни процентом меньше. – Он хлопнул стопку Розиных отчетов на стол. – Не знаю, кто тут решил проигнорировать наши показатели, но если кто-то из присутствующих решил приложить руку к расформированию или сокращению отдела «Q», я хотел бы предупредить, что данное обстоятельство будет иметь огромный резонанс.
Карл заметил замешательство начальника полиции. Однако в следующий момент с места поднялся главный инспектор, властный человек с непреклонным выражением на вытянутом лице с огромными бровями, и обратился к участникам встречи:
– Прошу прощения, я вынужден посвятить пару минут беседе с Карлом Мёрком.
Карл смеялся всю дорогу до подвала. Ну и сцена!
Несомненно, он донес до высокопоставленных господ из комитета кое-какую информацию, с которой они были не знакомы. Они едва не прикрыли отдел, чудесно справляющийся с расследованиями и показывавший большой процент раскрываемости преступлений, и теперь кто-то должен был понести наказание за эту ошибку. Мёрк вспомнил выражение лица начальника полиции и снова расхохотался. И за всю эту заваруху пришлось ответить начальнику полиции, и никому больше. В более изысканных кругах это называли потерей престижа. Карл же называл это «сесть задницей в глубокую лужу».
– У нас гости, Карл, – такими словами встретил его в коридоре подвала Ассад.
– Может, спросишь, как все прошло?
– Да, я… Ну и как же все прошло?
– Ага, слушай! Если хочешь знать мое мнение, я считаю так. Ларс Бьёрн подставил нашего главного шефа, ибо, руку даю на отсечение, он был в курсе верных цифр и все-таки пропустил ложную информацию в секретариат начальника Управления. Тогда наш главный босс клюнул на эту удочку и спустил Бьёрну директиву расформировать отдел «Q», а затем сообщил о грядущих изменениях политикам.
– О’кей, позволь задать тебе тупой вопрос, – сказал Ассад. – Зачем Бьёрну понадобилось это делать?
– Я совершенно