Но все же случались и хорошие дни. Тогда Лаура скучала по Габриелю еще больше. Например, на половине срока она мыла посуду и внезапно схватилась за свой округлившийся живот. Ее громкий смех разнесся по всему дому. Молодая женщина почувствовала, как малыш впервые зашевелился. А еще был солнечный августовский день, когда родился Робби. Лаура прижала его крошечное тельце к своей груди, он моргнул и устало зевнул. Его темные глазки были точь-в-точь как у отца.
Уже больше года Лаура нуждалась в Габриеле, как в воде, солнце или воздухе. Она тосковала по нему день и ночь. Она скучала по его смеху, по их дружеским отношениям.
И вот наконец он приехал… За ней?!
– За мной? – прошептала Лаура. Возможно ли, что он думал о ней хоть немного? – Что ты имеешь в виду?
– То, что я сказал, – тихо ответил Габриель. – Ты нужна мне.
Она нервно сглотнула:
– Почему?
Его глаза сверкали.
– Все другие женщины оказались лишь твоей пародией, твоей тенью.
Если до этого ее сердце громко стучало, то теперь оно пыталось вырваться из грудной клетки. Неужели, покинув Габриеля пятнадцать месяцев назад, она ошиблась? Неужели не нужно было скрывать от него Робби? Что, если Габриель изменился, и все это время она была ему небезразлична? Что, если…
Он наклонился к ней, и на губах его заиграла улыбка.
– Ты нужна мне в офисе.
Сердце Лауры на секунду замерло.
Конечно. Ну конечно, это все, что ему нужно. Он вообще забыл ночь, которую они провели вместе, – ведь прошло больше года. А она запомнила ее навсегда. Ей каждый день напоминали об этом глаза сына, а каждую ночь – страстные сны. Лаура уставилась на красивое, загорелое, мужественное лицо Габриеля.
– Должно быть, ты очень сильно этого хочешь, – произнесла она медленно.
Он ответил сдержанной улыбкой:
– Да, так и есть.
Краем глаза Лаура увидела, как в комнату входит ее мама с Робби в одной руке и куском торта в другой.
Робби! Она затаила дыхание. Как она посмела забыть, что сын нуждается в ее защите?
Лаура схватила Габриеля за руку и потащила из дома на свежий воздух – подальше от любопытных носов.
Стояла холодная февральская ночь. Двор был заставлен припаркованными машинами до самого сарая. За старым каменным забором, отделяющим двор от гравийной дороги, виднелись холмы, покрытые снегом. За полем начинался густой лес, которого не видно было в надвигающихся сумерках.
Позади них, рядом с сараем, находился пруд. Заледеневшая вода сверкала, как зеркало, под серым облачным небом. Отец учил ее и сестер плавать в этом пруду. Даже повзрослев, Лаура часто ходила туда поплавать, если на душе было грустно. Плавание