Слишком долго она спорила, жаловалась на судьбу, но тем не менее не пыталась что-либо изменить. Сейчас же она начала смотреть на мир другими, собственными глазами и выражать его посредством живописи. Хелена и не подозревала о такой творческой энергии внутри себя, и с каждым днем эта энергия удивляла ее все сильнее; работа с кистью и красками приносила ей спокойствие и абсолютно новое ощущение жизни. Это она своей рукой творила, улавливала игру света и тени, определяла композицию. Какой дар!
Она развела руки в стороны, откинула голову назад и медленно начала вращаться по кругу.
– Не так быстро, мадам, иначе голова закружится!
Хелена остановилась и улыбнулась.
Георг Бахмайер, гость из Мюнхена, как и обычно, занял беседку поблизости.
Она повернулась к нему.
– В этом же и смысл упражнения, господин Бахмайер! – весело ответила она и еще раз покружилась.
– Тогда кружитесь! Я с удовольствием вас поймаю! – Он подмигнул ей.
За несколько недель пребывания здесь Хелена привыкла к необычному образу жизни в санатории и относительно свободному общению мужчин и женщин. Солнце пробуждало жизненные силы и ощущения, и никто не препятствовал флирту между гостями. Это, очевидно, было связано с тем, что за публика преимущественно здесь отдыхала – писатели, музыканты, художники, поэты и мыслители, то есть элита из сферы искусства и культуры. Складывалось впечатление, что это место для свиданий. Как и Хелена, многие из них боролись с потрепанной нервной системой, и ей удалось найти нескольких товарищей по несчастью. Дома ее болезнь воспринималась как тягостный недуг, никто из родных ее не понимал. Диагноз неврастения, который был ей поставлен, и различные симптомы, от беспокойства до глубокой меланхолии, были, по мнению Хелены, неудачной попыткой объяснить, что с ней происходит. Больным, как ей объяснили, тяжело «найти баланс между производством и использованием нервной энергии». Ну, можно и так выразиться.
– Как вы смотрите на то, мадам, чтобы нам вместе отправиться в Торболе? – Георг Бахмайер продолжал разговор, хотя Хелена и дальше занималась своими дыхательными упражнениями. Ему пришлось некоторое время ждать ее ответ.
– Вы же знаете, что я больше всего люблю проводить время у мольберта, господин Бахмайер, – ответила она. – После поездок мне не по себе.
– Вы заблуждаетесь, мадам! Там останавливался в 1786 году великий Иоганн Вольфганг фон Гёте. Для вас, как для художницы, атмосфера древности, должно быть, так же живительна, как и для него!
Хелене нравился этот гость из Мюнхена, но она догадывалась, к чему может привести ее слабость перед его натиском относительно совместного времяпрепровождения. Георг Бахмайер находился в Риве всего лишь несколько дней и всячески пытался сблизиться с ней.