Мое внимание привлекла группа мартышек, которые резвятся на деревьях у подножия горы. И вдруг – крик шимпанзе. Быстро обшариваю биноклем густые кроны деревьев, но звук замирает, прежде чем мне удается установить, откуда он исходит. Наконец после нескольких минут тщательных поисков я обнаруживаю четырех шимпанзе. Небольшая потасовка уже кончилась, и они поедают какие-то желтые плоды, напоминающие сливы.
Расстояние между мной и шимпанзе слишком велико, чтобы уловить все детали их поведения, и я решаюсь подойти поближе. Внимательно осмотрев местность, я вижу недалеко от обезьян группу вполне подходящих для этой цели деревьев: если пробраться незамеченной к тому большому фиговому дереву, обезьяны будут видны гораздо лучше. Для осуществления этого плана мне потребовалось минут 10. И когда я, соблюдая величайшую осторожность, добираюсь наконец до толстого сучковатого ствола, то обнаруживаю, что ветви дерева пусты – шимпанзе исчезли. Мной овладевает ставшее уже хорошо знакомым чувство отчаяния: снова – в который раз! – обезьяны заметили меня и бесшумно скрылись. Но вдруг сердце мое замерло…
На расстоянии каких-нибудь 20 метров на земле сидели два взрослых самца и пристально смотрели на меня. Затаив дыхание я ждала, что они в панике бросятся в гущу леса – так было всегда, когда я неожиданно сталкивалась с шимпанзе нос к носу. Однако на этот раз ничего похожего не произошло. Два крупных шимпанзе продолжали внимательно следить за мной. Очень медленно я опустилась на землю, и они через несколько секунд принялись спокойно обыскивать[7] друг друга. Я отказываюсь верить собственным глазам. Но вдруг на другой стороне поляны я заметила еще две головы – сквозь густую траву на меня смотрели самка и детеныш. Они мгновенно скрылись, как только я повернулась в их сторону, но вскоре вновь появились, сначала одна, потом другой, на нижних ветках дерева, которое росло примерно в 40 метрах от меня. Они уселись там и настороженно, почти не шевелясь, разглядывали меня.
Более полугода я старалась преодолеть у шимпанзе присущий им инстинктивный страх перед человеком, который заставлял животных бесследно исчезать при моем появлении. Вначале они убегали, едва завидев меня на другой стороне лощины в полукилометре. Но дистанция постепенно сокращалась, и вот теперь два самца сидели так близко от меня, что я отлично слышала их дыхание. Это был, несомненно, один из самых волнующих моментов, который мне когда-либо доводилось переживать. Две царственные особы занимались обыскиванием в моем присутствии – значит, они признали меня. Я хорошо знала обоих самцов: один, Дэвид Седобородый, всегда боялся меня меньше других, вторым был Голиаф, который получил