–То есть из своего убежища ты не могла прислать несколько строк родителям? – возмутился Лиам. Узнаю старого друга, он на несколько лет старше меня, а нотации умеет читать не хуже двухсотлетнего Дракулы.
–Не могла, потому что нельзя было. Ох, это так сложно, я не могу тебе всего объяснить.
–Сделай усилие, – парировал мой старый друг. Я начинала вскипать. Он нисколько не изменился за эти восемь лет.
–Лиам, мы так давно не виделись, а ты уже решил поругаться. Если я говорю, что не могу рассказать, значит у меня свои причины, не так ли?
Он нахмурился, даже обиделся. Я терпеливо ждала, когда он проронит хоть одно слово. Этого не случилось. Задушив свою гордость, я заговорила первой.
–Тебе есть, где жить?
–Нет,– помолчав немного, сказал он.
–Значит, ты идешь со мной к самой замечательной соседке, которую ты только сможешь найти, – я приврала чуть-чуть. Зато Рельере будет подарочек. Лиам настороженно посмотрел на меня, затем кивнул, и мы отправились смотреть дом.
Госпожа Делриж встретила Лиама очень радушно. А меня тут же поставила к стенке. На вопрос «кто этот человек и что он здесь делает?», я лишь пересказала маленькую историю нашего знакомства. Она с таким пониманием отнеслась ко всему происходящему, что я диву давалась, как она сдерживает себя рядом с ним. Лиаму отвели свободную комнату на втором этаже рядом с моей. Я больше не переживала за то, что осталась одна. У меня появились новые друзья.
Прошел еще один месяц, а от Влада не было вестей. Мое волнение росло день ото дня. Все чаще я сбегала к пропасти, рассматривая светящийся под лучами солнца замок. Искрящий снег сливался с цветом его стен, и казалось, что какой-то сумасшедший художник слепил эту красоту, когда проходил мимо.
Лиам пытался выпытать из меня что-либо лишь первую неделю. Потом ему это надоело, и он занялся более важными делами. Рельеру очень сильно беспокоило то, что он был близок к нам, но не знал, в какой опасности находится. Меня это тоже настораживало, но пока я не могла открыть ему всего. Теперь я начала понимать скрытность Дракулы. Мы должны были восстановить дружеские отношения, чтобы вновь начать доверять друг другу. А пока я порой замечала скептическую ухмылку на его лице, свидетельствующую о его недоверии ко мне.
А за окном ветра кружили ураганы снежинок. Ели покрылись пушистыми шапками, распространяя свежесть по всему лесу. Каждый день все чаще Рельера говорила свое «не переживай» будничным тоном, что свидетельствовало лишь об ухудшении моего состояния.
Я снова думала о своем проклятии, сидя над обрывом. Лиам решил пройтись со мной, чтобы увидеть пропасть, о которой я так много рассказывала. Мы сидели и слушали пение птиц, когда он задал вопрос, терзающий меня много дней.
–Ты ждешь кого-то, не так ли? Иначе ты не уходила бы в себя всякий раз, когда была такая возможность.
Я