Детские обиды давно забылись, однако бывшие обидчики старались обходить стороной соседа, который теперь выглядел весьма внушительно. За эти годы из мелкого заморыша Юра Самохин превратился в высокого широкоплечего красавца с волнистой черной шевелюрой и телом настоящего атлета. Иваныч строго-настрого запрещал уличные стычки. Но и без предупреждений тренера Юрке не приходилось использовать кулаки: успехи юного спортсмена были хорошо известны уличной шпане. Кто в здравом уме станет задирать его, рискуя не по-детски получить в челюсть?
– Привет, – за всю компанию поздоровался с головой друга над забором Рома, – ты на речку пойдешь?
Вместо ответа Юрка оглянулся назад и, убедившись, что мать по-прежнему возится с закрутками, утвердительно кивнул.
– Пять минут, – пообещал он, прежде чем скрыться за забором.
Подхватив заполненные банки, он трусцой рванул к летней кухне.
– Ма, вот, я собрал три. Там ребята пришли, на речку зовут.
Глядя на недостаточно полные банки, Нина Ивановна с легкой укоризной покачала головой и безнадежно махнула рукой. Юрка благодарно чмокнул ее в щеку, одним махом перепрыгнул через перила веранды и кинулся в дом надеть плавки. Мать, слегка улыбаясь, с нежностью проводила сына глазами.
Проваливаясь по щиколотку в золотистый песок, компания на ходу сбросила одежду и с криками и гиканьем влетела в реку. После долгого пути по полуденной жаре прохладная вода приятно обжигала разгоряченные тела, вызывая безудержный восторг. Парни громко смеялись, ныряли, плавали наперегонки. Рита, поплескавшись у берега и немного проплыв вниз по течению, вернулась и вышла на берег. Собрав в стопку разбросанную одежду, она улеглась на песке лицом к солнцу. Ребята продолжали беситься в реке, запрыгивали друг другу на плечи, плескались водой в лица, ныряли на дальность.
В это утро на берегу было довольно многолюдно. Люди компаниями сидели на покрывалах, разложив перед собой нехитрую снедь и спиртное, выпивая и закусывая по поводу выходного дня. Некоторые «несознательные товарищи» в изрядном подпитии прогуливались по пляжу, наглыми взглядами оценивая молодых женщин в купальниках.
Разомлев под жарким солнцем, Рита лежала с закрытыми глазами и сквозь дрему прислушивалась к воплям резвящихся в воде друзей. В какой-то момент она ощутила, что солнечные лучи перестали греть кожу, и открыла глаза. Два худющих парня лет двадцати пяти, в цветных «семейниках», застыли над ней и разглядывали, нагло ухмыляясь. Нахалы выглядели отвратительно, в глаза бросались многочисленные татуировки, в беспорядке «украшавшие» их тела. Рита невольно поморщилась.
– Цыган, ты зацени, какая лярва, – плотоядно облизывая губы, медленно процедил один из них.
Второй,