Императорские, королевские, хохлатые, золотоволосые, желтоглазые и многие другие имели место быть здесь. Они общими усилиями возвели цивилизацию, ничуть не уступающую в развитии человеческой.
Вот, в доме номер семнадцать по улице Снежная, прозвенела противнейшая технология, совсем недавно увидевшая свет благодаря учёным-пингвинам – будильник. Его звон сотряс стены иглу и разбудил одного из самых счастливейших пернатых в то утро.
Выключив громкое дребезжание, Клаус Чаплин поглядел в окно. Студент пятого курса пингвиньего университета высшей инженерии любил наблюдать по утрам за бесконечным потоком толпы, спешащей на работу. Она казалось ему смешной и местами жалкой.
Когда молодой пингвин окончательно отошёл ото сна, то радушно поприветствовал своего дедушку Джека, стоявшего у кухонной плиты. Тот кинул на Клауса бодрый взгляд и, повернувшись обратно к шипящей сковороде, поздравил внука с наступившим двадцатилетием.
– У меня сегодня день рождения? – изумился забывчивый студент.
– Не просто день рождения, а юбилей! – воскликнул Джек. – Иди к столу. Я приготовил рыбное филе без костей, как ты любишь.
Дедушка поставил на кухонный стол блюдо, запах которого вынудил Клауса занять своё место, как можно быстрее. В чём его дедушка и был хорош, так это, без сомнения, в кулинарии.
По-утреннему голодный студент принялся заглатывать одно филе за другим, попутно слушая поздравление Джека, которые мало чем отличалось от его предыдущих.
– Собираешься отпраздновать с друзьями?
– Нет, – проглатывая ещё один кусок филе, ответил Клаус, – ты же знаешь, я не особо люблю этот праздник. Повышенное внимание со стороны других выбивает меня из колеи.
– Да, я тоже стал недолюбливать этот праздник в твоём возрасте, – задумчиво начал Джек, заправляя свою пингвинью трубку перетёртой корой дерева, когда-то замороженного в древних льдах Антарктиды. – Я тогда пошёл работать в каменную шахту, – продолжил говорить он, – чтобы прокормить своих сестёр и мать, расплатиться с долгами, которые отец не успел погасить при жизни. Шёл восьмой месяц, как сейчас помню. Мы с моими коллегами пробивали барьер, и вдруг, прозвучал громкий хлопок, оглянулись, а там пустота, всё завалено грудами камней. Казалось бы, конец, отрезаны от внешнего мира. Но наш начальник смены, мистер Коллинз, вскочил перед нами и сказал: “Товарищи пингвины! Неужели, мы готовы сдаться перед каким-то завалом, перед самой обыкновенной грудой камней? Долой такие мысли! Давайте возьмёмся за свои кирки, молотки и пророем себе выход сами, раз никто другой этого не сделает!”.
Клаус внимательно слушал, не забывая про остывающее филе.
– Он умел воодушевлять, – рассказывал Джек. – Забыв про страх, каждый взялся за инструменты и начал рыть. Рыли месяца три, пока, наконец-то, не увидели свет. Помню, как снова оказался на свежем воздухе, под ночным, звёздным небом. Незабываемая красота. К сожалению, сам мистер Коллинз до этого момента не дожил. Возможно, он понимал, что обречён на смерть, но всё равно продолжал помогать нам. И его слова до сих пор всплывают в моей памяти, когда появляются мысли сдаться, бросить начатое. Понимаешь, Клаус, жизнь, ведь, тоже своего рода шахта, а мы в ней шахтёры, копающие в глубь по разным причинам: одни ищут смысл, другие богатство, третьи любовь. Но находит предмет своих поисков только тот, кто готов раз за разом выбираться из-под завалов, пробивать себе путь день и ночь, не обращая внимания на страх и усталость. “Только преодолевая, мы становимся теми, кем хотим быть.” – таковы были последние слова мистера Коллинза.
Джек грустно пустил ароматный клубок дыма, а Клаус, глянув на свисающие с закруглённого потолка часы, передёрнулся. Оставалось пятнадцать минут до выхода. Он ещё раз поблагодарил дедушку за поздравления и вежливо удалился из-за стола.
– Куда ты так рано собрался? – поинтересовался Джек. – Ещё час до учёбы.
– Знаю, но мне нужно встретиться с друзьями, – объяснил Клаус. – Мы выступаем сегодня на выставке изобретений, так что неплохо было бы ещё раз всё проверить.
Дедушка понимающе кивнул и продолжил пускать дым из своей трубки.
Студент накинул на себя свою любимую серую куртку и, взяв полупустой портфель, вышел из дома на оживлённые улицы города.
Пингвины в строгих костюмах и шляпах подхватили Клауса общим потоком и понесли к месту встречи. Заметив на горизонте заброшенный склад, он продолжил дальнейший путь самостоятельно.
Склад стоял в пустующем районе, где редко можно было встретить прохожих. Это и привлекло юных инженеров обосновать здесь свою подпольную лабораторию. Никому не было дела до этого места, даже хранителям порядка.
По приходу на место, оказалось, что его друзья уже зашли внутрь разбитого здания. Их яростные споры между собой, какая хоккейная команда лучше: “Северный ветер” или “Доблестная клюшка”, слышались даже снаружи.
Ту, которая отстаивала честь Северного ветра, звали