– Слабак! Ничтожество! – со злостью выдохнул он. – Катя права: я не достоин её.
Окончательно сбросив с себя задумчивое оцепенение, Дмитрий огляделся. Пора было позаботиться об убежище. Он лишь теоретически знал, как живут бомжи, и вот теперь был вынужден решать проблему ночлега. А сколько ещё проблем возникнет перед ним, если его поиск истины затянется… Об этом Дмитрий старался не думать.
Если бы пришлось выбирать между чердаком и подвалом, Горин бы выбрал первое, предпочтя свежий воздух и ощущение свободы и пространства затхлому и сырому подземелью. Но найти подходящий чердак было непросто, так как большинство панельных домов попросту не имели их, а ночевать на плоских крышах было чревато простудой. Можно было попробовать приютиться на верхней лестничной клетке в каком-нибудь подъезде, но не было никакой уверенности в том, что его просто не турнут оттуда, как шелудивого пса. И это ещё в лучшем случае. Может случиться и так, что кто-нибудь из жильцов опознает его и сообщит в полицию, и тогда он наверняка окажется в ловушке.
Дмитрий нашёл подходящее место для ночлега лишь к вечеру, обойдя и обследовав больше десятка домов. На это ушло несколько часов. Ему приходилось соблюдать осторожность и выбирать подходящий момент, чтобы никто не заподозрил его в чём-то предосудительном, ведь все двери в подъездах были оснащены домофонами, и приходилось ждать удобного случая, чтобы войти вместе с каким-нибудь жильцом. Всё это время он не переставал думать над тем, что скрывалось в провалах памяти, и особенно над самым важным и ключевым моментом – в квартире Кати. Он не однажды усомнился в собственной невиновности в её смерти. Каждый раз сознание возмущенно отвергало такое предположение, но червь сомнения вновь и вновь точил душу, сводя его с ума. Он всё бы отдал, чтобы узнать правду о случившемся, какой бы горькой и ужасной она ни была…
Перед тем как