И, о, чудо – Илья выгнулся дугой, на какое-то непродолжительное время опершись о щербатую поверхность грязного заплеванного пола лопатками, затылком и пятками. Затем он принял прежнее положение и почти сразу начал что-то неразборчиво мычать, биться огромной тяжелой головой об пол, как если бы ему в богатырское ухо заполз таракан и не мог выбраться оттуда.
– Очнись, Илья!!! – проорал Акапист богатырю в то самое ухо, в которое мог заползти гипотетический таракан. – А не то я тебя сейчас спалю заживо!!!
Эта ли нешуточная угроза Акаписта или могучая сила электричества сделали свое дело, но Илья резко сел на богатырскую задницу, распахнул глаза и, первым делом, потряс из стороны в сторону огромной нечесаной патлатой бесшабашной башкой своей.
– Ты меня слышишь, Илья?! – наклонился над «очухавшимся» богатырем Акапист.
– Не глухой! – раздраженно буркнул Илья в ответ. – Где я?!
– В Подлой Корчме! – Акапист еще сильнее нахмурил брови, начиная предчувствовать услышать более чем дурные известия от Ильи. – Где моя внучка?! Где все, вообще?! Что тут произошло, пока меня не было?! На десять минут вас только оставил одних и – на тебе!!! Как дети малые, честное слово, Илья!
– Какие десять минут, Акапист?! – в недоверчивом изумлении вытаращил глаза на Деда Мороза Илья. – Ты позавчера ушел и только сейчас появился! А внучка твоя за это время успела замуж выйти и уехала со своим мужем в его золотой дворец «жить-поживать и добра наживать», а тебе велела передать низкий поклон и сожаления, что не имела возможности познакомить тебя со своим мужем!
– Ты издеваешься надо мной, Илья?!?!?! – грозно пророкотал Акапист и машинально поднял посох, словно бы собираясь со всего размаху опустить тяжелый пылающий яростным ярко-алым огнем беспредельного бешенства «на вся и на всех», набалдашник прямо на темя Ильи Муромца, «несущего» такую несусветную дичайшую жуткую чушь и страшный бред, какой мог прозвучать лишь в кошмарном-прекошмарном сне!!!
– Э-э-э, ты полегче все же, старый друг! – воскликнул Илья и столь же машинальным движением поднял правую руку вверх, намереваясь отвести, нацелившийся ему прямо на темечко тяжелый раскаленный почти «до бела» набалдашник волшебного посоха. – Ты так прибьешь своего последнего верного друга и окончательно останешься один на один с целым скопищем коварных и смертельно опасных врагов! Это друг, Акапист ты сам оказался виноват в том, что, неизвестно куда, запропастился, а меня почему-то