– 9Ben iyiyim, canım… Çok iyiyım, родная моя птичка! ТАК хорошо мне ещё никогда в жизни не было!
Действительно, ещё ни с одной женщиной – самой умелой и раскрепощённой, он не знал доселе столь божественного наслаждения, какое испытал с этой робкой девочкой, доверчиво позволяющей ему вести себя по неизведанному пока ею пути. Всё ещё тяжело дыша, он принялся благодарно зацеловывать её милое личико и плечи.
– Прости, моя милая, если сделал тебе больно! Обещаю, что дальше всё будет только слаще и слаще. Вот увидишь! Спасибо тебе, что ты есть у меня такая! Как же я тебя люблю, моя драгоценная! Он подал ей мягкую тканевую салфетку (и тут всё заранее продумал).
– Я тоже тебя очень люблю, мой родной! И тебе спасибо, мне… понравилось! – ответила Мерьем, скорее, из вежливости.
Она воспользовалась салфеткой, чтобы вытереть тёплое и липкое, происхождение которого её ужасно смущало, и тут же вскрикнула от неожиданности:
– Кенан! Что ты со мной сделал?! Это же кровь! Ты поранил меня своим огромным… вот этим! – она по-прежнему старалась не смотреть, – я так и знала! Ах ты, Неумеха!!! Девушка едва не заплакала от испуга и обиды.
– Не волнуйся, любовь моя, это не опасно. Так и должно было быть, просто я не хотел тебя пугать. Ну, не волнуйся – я ведь твой доктор, сам же и вылечу мою «картошечку», – попытался он успокоить жену. – Дай, гляну?
– НЕчего тебе там смотреть! Ты и так уже сегодня много увидел! – в сердцах огрызнулась она.
– Ах, нЕчего? Да пожалуйста! Тогда истекай кровью! – он нарочно преувеличил размеры бедствия, дабы воспользоваться необоснованной паникой Мерьем в своих целях. При этом его взгляд был настолько любящим и убедительным, что10küçük hanım сдалась и согласилась на осмотр. Нашему врачу только этого и надо было! Давно же он мечтал увидеть, как устроена его женщина! Легким движением своих красивых пальцев он аккуратно всё вытер. Так и подмывало ещё и облизать каждый лепесток её дивной розы, однако, он пока не смел так далеко заходить. Всему своё время.
– Ничего страшного, радость моя, сейчас я всё смажу розовым маслом. Оно заживляет, не беспокойся, – заверил мужчина. – Но сначала надо допить шампанское!
– 11Olur! Только, прошу тебя, надень пижаму, – попросила Мерьем.
– Ладно, как скажешь, – согласился красавец, а сам подумал: «Смотри-ка, чего, „надень пижаму“! Ах, ты, моя стеснительная овечка!» Подумать только – столько женщин мечтали сорвать с него всю одежду напрочь, лишь бы полюбоваться и попользоваться, а тут «надень пижаму!» Но он понял девичью стыдливость и послушался. «Ничего, привыкнешь – уж я постараюсь!»
Супруги выпили по фужеру шампанского, как бы отпраздновав своё событие.
– Ну, прости меня, пожалуйста! Без этого было невозможно, – оправдывался Кенан, а сам, взирая из-под пушистой щётки