– А теперь оставьте меня одного! – властно приказал Рэйтан и доктор его тут же послушался.
В палате было полутемно. Как всегда, мама лежала без движения, и Рэйтан подошёл, опускаясь на колени рядом с кроватью, прижимаясь лбом к такой родной, тёплой, но такой исхудавшей руке.
– Прости меня, мама! – с болью прошептал он, каясь сразу за всё: за свою прежнюю нерешительность, за только что принятое решение. – Прости за то, что не попробовал раньше. Прости за то, на что решаюсь только сейчас. Но я уверен: всё будет хорошо!
Теперь он даже мысли не допускал о поражении. Он найдёт самых лучших врачей, оплатит самые дорогие препараты, изучит необходимую информацию лично, если потребуется и… попутно свернёт шею Мистику, чтобы не смел воровать чужих жён!
– Киара…
Имя любимой вырвалось вместе со стоном. Маленькая, хрупкая мама, ставшая ещё меньше от долгих лет без движения, и такая же беспомощная как его малявка сейчас, долго выслушивала сдавленные рыдания, наконец-то вырвавшиеся из груди сына и сотрясающие его сильные плечи. С виду её лицо было безучастно, но, так же как и всегда, Рэйтан был уверен, что она его слышит.
…«Вы рядом с ней каждый день», – эхом зазвучал в голове голос любимой малявки, доносясь из воспоминаний недавнего прошлого; и так же он слышал свой чуть хрипловатый ответ:
…«Этого недостаточно».
…«Этого всегда достаточно. Нашей любви всегда достаточно. Вы то, что не даёт вашей маме сдаться, и каждый день заставляет делать её новый вдох. А она даёт силу вам».
Простые, бесхитростные слова обычной девчонки, пропущенные через сердце, принесли ему больше утешения, чем надуманные фразы многих учёных людей – докторов, выданные ему за долгие годы. В них он всегда подспудно ощущал равнодушие, а то и фальшь. Киаре же поверил сразу и безоговорочно.
– Я верну её, мама, – совсем другим тоном проговорил Рэйтан, наливаясь силой.
Пора действовать! Он и так потратил слишком много времени на переживания. Поднявшись, Рэйтан какое-то время постоял рядом с кроватью, глядя на маму, потом с нежностью провёл ладонью по её щеке и вышел, захватив с собой фото, стоявшее на тумбочке больничной палаты.
Как известно, обещания нужно выполнять. Он вернулся домой другим человеком, решительным и разозлённым, только теперь эта злость была иного рода. Родственники были всё ещё здесь, когда он вновь зашёл в холл, а ещё Рэйтан с удивлением увидел, что почти ночь. Надо же, а он и не заметил бег времени, пока в беспамятстве метался по городу.
– Бедная девочка, за что ей эти испытания, – поймал он обрывок разговора, едва войдя в дверь. – Она своей добротой такого не заслужила! И один Бог знает, через что она проходит сейчас и что может натворить