– Вы же помните, что обычно обязанности стажера заключаются в том, чтобы носить бумаги, сидеть на собраниях и варить всем кофе?
Я вовремя прикусила язык, чуть не ляпнув, что у меня есть и другая работа. Ведь правда есть. Мне нужно время, чтобы делать заметки для будущей статьи, собирать материал… А Брюс, судя по всему, не собирался давать мне ни единой свободной минуты!
– Плевать мне, что происходит обычно. Я так не работаю. У нас исключительная компания, где трудятся исключительные люди. Хотите быть одной из нас – придется работать без устали.
– Позвольте-ка уточнить… Тот факт, что я не буду получать за свои старания ни цента, не имеет никакого значения?
– Верно. Вы быстро учитесь. Может, не так уж вы и безнадежны.
Глава 4
Брюс
Стажерка весь первый день испытывала меня на прочность. К обеду я мечтал только об одном – поскорей от нее избавиться.
Она была ходячей катастрофой. Пролила мне кофе на рубашку, отчего пришлось доставать запасной костюм (и глядя на ее бесчинства, я начал опасаться, хватит ли мне запасов одежды). Затем помяла служебную машину, потому что на выезде с парковки увидала «гигантского кузнечика», хотя я за столько лет в Нью-Йорке ни разу не встречал здесь ни одного насекомого.
А в довершение всего она принесла абсолютно неспелый банан!
Время еще не перевалило за полдень, а стараниями стажерки в моей жизни царило больше хаоса, чем за весь прошедший год. У меня подскочило давление, и я начал задумываться, так ли целесообразно держать эту девчонку при себе.
Впрочем, меня к ней все-таки влекло. Она была симпатичной: с каштановыми волосами, карими глазами и загорелой кожей. Еще за ней водилась забавная привычка втягивать голову в плечи, если я ее отчитывал, отчего глазищи казались еще больше, и в них мелькало озорство, когда она глядела на меня снизу вверх.
И губы она кривила так, будто моя злость и впрямь ее забавляет.
Чертовка дико действовала мне на нервы!
– Ты как, кхм… в порядке?
Я резко обернулся, готовый вцепиться в горло тому, кто потревожил меня в комнате отдыха. Кожуру от банана – не привычно-желтую, а скорее зеленую – я до сих пор держал в руке.
Пришел мой братец.
Я вздохнул. Уильям – последний, с кем я хотел общаться на грани нервного срыва. Даже видеть его не мог. За ним водилась ужасная привычка вечно лохматить волосы и щеголять с трехдневной щетиной. Галстук он носил редко и даже рубашку застегивал не до конца, приманивая женщин, готовых составить ему компанию ближайшей ночью.
При появлении брата у меня зачесались руки пригладить волосы. Он выглядел точной моей копией за одним исключением – Уильям не страдал обсессивно-компульсивным расстройством, щедро приправленным перфекционизмом. Вылитый я, только без самоконтроля. Если бы не Валери, я стал бы таким же.
Разве