Поп вот так ему сказал:
“Коль не будет чертовщины,
Аль восставшей мертвечины,
Аль иного темно-зла,
Начинай свои дела.
Раз радеешь ты за Русь,
О тебе я помолюсь.
Боже нам благоволит,
Может чем и пособит.
А теперь давай ступай
И к работе приступай”.
Получив благословенье
И Господне дозволенье,
Начал строить свой объект,
Воплощать чудной проект,
Славный парень удалец
Наш Андрюша молодец.
Долго будет он трудиться,
Над задачей трудной биться
Не уступит и не сдастся,
Пока дело не удастся.
И в назначенный им час
Будет Богатырь у нас!
Часть 2. Появление Ильи Муромца
Наступает новый день,
Отступает ночи тень.
Солнце красное восходит,
Темна ноченька уходит.
Лес проснулся, зашумел,
Соловей в ветвях запел,
Звери в чаще суетятся
Птицы в вышине резвятся.
В поле травы да цветы
Небывалой красоты.
Легкий дует ветерок,
И звенит ручья поток.
В его синей глубине
Золотой песок на дне.
Жаль, всю эту благодать
Из Москвы не увидать.
Здесь совсем другие виды:
Из бетона пирамиды,
Небоскребы до небес,
Вырос их уж целый лес,
Сталь, стекло, кругом гранит,
Тяжесть серых, мрачных плит.
Неопрятные строенья
Непонятного значенья,
Зданий серые коробки
И везде, повсюду – пробки.
Стоит выйти в интернет -
Яндекс, пробки – красный цвет.
А по пыльным мостовым
По делам своим пустым
Валит толпами народ
День за днем, из года в год.
А чтоб точно все успеть,
В пробках долго не сидеть,
Есть подземное метро,
Что устроено хитро.
Правда, там не протолкнуться,
Можно даже задохнуться.
В коридорах, на перронах,
Эскалаторах, вагонах, -
Всюду, всюду теснота,
Воздух спёртый, духота.
Да и сами горожане,
Православные миряне,
Здесь совсем не добродушны,
Не приятны, не радушны.
Все пихаются, снуют
И на вежливость плюют.
Друг на друга не глядят,
Улыбаться не хотят.
Вместо этого читают
Иль во что-нибудь играют.
И кругом такие лица,
Что, прям, можно удавиться,
Жизнь мол тяжка и сложна,
Бед и горестей полна.
Но при этом каждый день
Жить в столице им не лень,
Никуда не уезжают,
А другие прибывают.
Потому Москва шумит,
Как большой котёл бурлит.
Здесь всегда везде движенье,
Суета и копошенье,
А природной красоты,
Первозданной чистоты
И не