Когда работодатель прознал об этом, то страшно разозлился и решил, что мы с Леной такие же недобросовестные, раз до сих пор люди не ринулись в его заведение. Он начал понижать плату, каждый раз бранясь, что от нас нет толку, так что вскоре мы с Леной просто сбежали на прежнее место. Дима будто и не заметил нашего отсутствия и был нам рад.
Иногда я работала весь день, то есть ходила и в утренние, и вечерние пробки. Домой в перерыв съездить не успевала, поэтому приходилось сидеть в метро, пытаясь хоть немного отогреться. Гуляющие ветра от проходящих поездов этому не способствовали, скорее, наоборот. Трясясь от холода, голодная, я снова шла в пробки, всё больше ненавидя запахи выхлопных газов.
С деньгами у Лены дела обстояли куда хуже, чем у меня. Она сидела на одних лишь макаронах, притворно улыбаясь, будто ужинает деликатесами. Хорошую работу ей найти не удавалось, поэтому за неделю до оплаты квартиры она целыми днями раздавала листовки. Возвращаясь поздним вечером домой, Лена доставала свои кровно заработанные 800 рублей, складывала в коробку из-под чая и без сил падала на матрас. После таких марафонов она выглядела совсем несчастной.
Моей отрадой были танцы. Пока никого не было дома, я вставляла наушники, находила на радио мелодию и самозабвенно танцевала в своей комнате либо в просторной кухне. В эти моменты я не чувствовала одиночества, тревог и печали, все трудности становились незначительными, я была по-настоящему счастлива. Казалось, я не просто передвигала ногами и взмахивала руками – я летала! Парила над городом, над его суетой, оставив все заботы. После танцев я чувствовала удивительную лёгкость, ко мне возвращалась радость жизни и уверенность в завтрашнем дне.
Не помню, как долго я проработала в пробках, но хорошо запомнила последний рабочий день. Меня отправили одну на небольшой перекрёсток Петроградки. Прошло два часа, я уже подустала. Загорелся очередной красный свет для машин – мой выход. Я шагнула на проезжую часть, как вдруг автомобиль возле меня тронулся с места, больно ударив в бедро.
Удар был несильный, но меня охватила страшная паника. Я тут же развернулась и побежала в метро, села на ближайшую к эскалатору скамейку и разрыдалась. Дрожа от страха, решила, что на сегодня с меня хватит. Чтобы не встретиться ненароком с Димой, проехала на метро две станции, где и просидела оставшееся рабочее время.
На обратном пути я очень боялась, что мне заплатят только половину или вовсе отправят ни с чем. Однако Дима как ни в чём не бывало выдал всю сумму. Улыбаясь, он как всегда поблагодарил за работу и попрощался до завтра. Я выдохнула с облегчением, но на следующий день не пришла. И потом тоже…
Наши соседи, семейная пара из Молдавии, работали не поднимая головы. Женщина смогла совместить работу фасовщицы и уборщицы с одинаковым графиком два дня через два. Но тем самым она осталась без выходных и так загнала себя, что без слёз не взглянешь.
Соседка