Предстал правитель перед старшим стражем, о смерти друга своего поведал. Рассказал, как умер тот, с кем славные подвиги совершали.
– Много дней над ним я плакал, не предавая могиле, но не поднялся друг на мой голос.
– Всего лишь постигла твоего товарища судьба человека, – отвечал охранник.
– Теперь мысли за мной следуют неотступно, – продолжал правитель, – от них спасаюсь я бегством в пустыню, нет мне покоя более на свете, весь мой смысл теперь в этих дорогах. Дай пройти к бессмертному Рашиду, что был принят в собранье богов и живет у волшебного сада, спрошу я его о жизни и смерти. Выжил тот мудрец после страшного потопа, знает он больше, чем все живущие.
– Темен ты, правитель Эреха, – покачал хвостом членистоногий охранник. – Не ходил этой тропой ни один из живущих, однако намерение твое дверь открывает. Кто ищет истину, да приблизится к полам ее одежд. И послушай теперь, – вещает охранник, – неизвестно, может ли этот путь одолеть смертный. Дальше простирается мрак, двенадцать дней ты будешь окутан им, тело твое и глаза твои будут объяты густой темнотой. В одиночестве пройдешь ты до таинственных ворот, что открываются с восходом солнца и закрываются с закатом, и, войдя туда, не скажу, сможешь ли вернуться обратно. Своевольное божество опаляет огнем любого, кто откроет ту дверь. Войдешь ли ты и сможешь ли покинуть то место, я не знаю.
– Вперед пойду я, чего бы мне это ни стоило, – Дишвар отвечает, – ведь тоска в моей плоти утвердилась, сердце не находит покоя. Страж, открой мне горные ворота.
Пожелал ему тогда страж, чтобы путь непростой был пройден, чтоб миновал правитель горы и моря за ними и вернулся обратно благополучно. Смотрел на Дишвара он печально, произнося напутствие. Навалились люди-скорпионы на засов массивный, заскрипел он, поддаваясь, возвестил о том, что открыты горные ворота для Дишвара.
Глава 8
Антилюбовь
Анна сомкнула глаза и увидела «Анти-любовь», а потом открыла глаза и все равно видела образ антилюбви. Это явление собралось воедино, разные его фрагменты и отголоски возникли вместе и явились пред ней отлитыми в конкретные обличье и чувство. Половая нелюбовь была грязна и уродлива. Грязь – это самое первое, что определялось. Когда все идет не от чистого начала, не от истинной светлой радости, но люди все равно в постели вместе, по сторонам расходится грязь. Такое соитие никого не спасет и на миг не способно принести успокоения сердцу. И сейчас оно превратилось в грязные простыни. Этот образ возникал перед ней каждый раз, когда она сталкивалась с любовью мужчины и женщины, которая не была