Я с трудом сглатываю и отвожу глаза, стараясь подавить свои чувства.
– Тебя ударили ножом. – Я беру его за руку и веду к кровати. – Давай я проверю твой исцеляющий модуль.
– С ним все в порядке.
– Позволь хотя бы в этом убедиться.
На его лице отражается недоверие, и он убирает руку.
– Давай лучше сосредоточимся на твоих ранах.
– Хорошо, – соглашаюсь я.
Не следует переть напролом. Чтобы взломать его панель, нужно действовать умнее.
Коул тянется к свертку на столике.
– Я принес…
– У меня все есть, – говорю я, проводя руками по джинсам.
Одежда вся в пыли и крови, но исцеляющие маски все еще лежат в кармане. Поморщившись, я вытаскиваю одну из них. А затем подношу руку к забинтованному и порванному месиву на щеке. Но от малейшего прикосновения пальцев лицо пронзает сильнейшая боль, от которой перехватывает дыхание. Только мне не привыкать. Я терпела боль и сильнее, пока пыталась изменить ДНК Катарины. Каждый день я впрыскиваю себе разъедающую смесь нанитов, чтобы выжечь кожу, и каждый день она нарастает вновь – а упрямая ДНК Катарины наполняет заживающие участки.
Я подхожу к потертому зеркалу на стене и срываю повязку с щеки. Кожа покрыта синяками, глаза налиты кровью, а рана от укуса просто ужасает. Я расправляю повязку на ладони, снимаю прозрачную пленку и делаю глубокий вдох, чтобы собраться с духом.
Глаза Коула расширяются от ужаса, когда я поднимаю руку и прижимаю серебристую повязку к ране.
Боль обрушивается на меня словно лавина. Я ошиблась, к такому я не привыкла. Поврежденная кожа и оголенные нервы чувствительнее, чем обычно. Когда исцеляющий гель касается раны, меня простреливает такая мучительная боль, что дыхание выбивает из легких, а перед глазами вспыхивают ослепительно-белые пятна.
– Боже мой, Цзюнь Бэй! – Коул тут же бросается ко мне и подхватывает меня еще до того, как я понимаю, что падаю. – Почему ты всегда такая упрямая?
Его голос заглушают помехи, а перед глазами все то меркнет, то вспыхивает вновь, пока он усаживает меня на пол.
– Почему ты всегда этому удивляешься? – выдыхаю я, откидываясь на спинку кровати.
Гель впитывается в кожу, приклеивая повязку к ране, но несмотря на окутывающую меня боль, мысли достаточно ясны, так что я хватаю Коула за руку, словно нуждаюсь в его поддержке. Я не сдерживаю сотрясающую меня дрожь, а просто зажмуриваюсь и плотнее прижимаю черную металлическую манжету к его панели. И тут же код взлома его системы защиты приступает к работе.
Коул пристально смотрит на