Последним появился Агни, мы вытащили его из заварушки на… эх, уже не вспомню где. После учебки он неделю едва ли успел прослужить. Когда во время дела на черт-знает-где лейтенант понял, что позицию удержать не удастся и запросил эвакуацию, выбор того кто прикрывает автоматически пал на Агни.
У нас прикрыть означает протянуть в живых отстреливаясь столько времени, чтобы дать унести ноги остальным. В общем, корыто еще только приземлялось, когда мы в наушниках услышали какие-то неразборчивые слова, а потом раздался хохот, который я не забуду никогда. Пастор потом сказал, что так смеется дьявол, отправляя души грешников в пекло. Ему, наверное, видней, но ничего леденящей этого я не слышал ни до, ни после.
Мы уже взлетали, а нечеловеческий смех продолжал сотрясать поджилки. Командир выругался и приказал лететь обратно. Вскоре мы увидели картину, которая у меня до сих перед глазами: в центре выжженного круга стояла маленькая одинокая фигурка, а вокруг нее лежало около полудюжины обугленных трупов каналисов!
Много раз после этого глядя в большие черные глаза Агни, на едва пробившийся пушок над губой вспоминал тот момент и не мог понять откуда взялся тот смех. Сам он ничего не помнил, кроме того, что чуть не обделался от страха. Страх, точнее животный ужас, здесь на войне порой открывает в людях то, о чем они сами даже не догадывались. Вот простой деревенский парень оказался богом огня, лучшим огнеметчиком на крейсере, а может и во всем флоте.
Сейчас мы сидим в подобии бронированной огневой точки, между нами и окружающим миром, откуда в любой момент может последовать атака, полдюйма титан-никелевого сплава, тяжелый огнемет Агни, бластер пилота и три ЭМП JK-320, прозванных в пехоте «бабушками».
Говорят, это название обязано одному генералу, который принимал участие в испытании образца. По легенде, у него отпала челюсть, и он едва смог выдавить: ну точно шинковальная машинка моей бабушки… С легкой руки генерала «бабушкина машинка» тут же вошла в обиход, а потом сократилась до просто «бабушки».
На подлете к Сартусу я говорил, что человеческого в нас почти не осталось – ерунда, расстроился из-за увольнения. Что может быть человечнее, чем придумывать ласковые прозвища для оружия? На деле же это мощный электромагнитный ускоритель, который выдает из четырех стволов больше трех тысяч пуль в минуту. Внешняя оболочка пули в полете раскаляется и взрывается при соприкосновении с преградой, а сверхпрочная сердцевина прошивает цель насквозь.
«Бабушка» крепится на левую руку и подключается к системе управления огнем скафандра, который для нас больше чем раковина для улитки: это одновременно броня, полевой госпиталь, система управления огнем, мобильная электростанция, склад боеприпасов, узел связи и даже туалет.
Цели, в том числе и за препятствиями, ищутся сканерами во всех доступных диапазонах и проецируются на забрало шлема, причем не только те, что находятся в зоне обзора одного