Внутрь заглядывает завороженно. Привычная дрожь, предчувствие небылого. Всё, как всегда. Ярославна вытягивает из чемодана змейку – красные чулочки в крупную сеточку. А это (две тесёмочки наперекрест буквой Т) – не подумайте плохого – трусики. Цвет красный. А в эту тесёмочку можно закутаться. Чтобы тесёмочка не спадала и прикрывала острие сосков, на конце тесёмочки есть защелка в форме цветка алого мака.
Сбросив гражданку, Ярославна облачилась в красное.
Ярославна вообще любит ретро. Ее конек – Гурьевская каша, подаётся в резной плошке с деревянной ложкой. Ярославне не чужд и хай-тек – гуакамоле в хромированном салатнике. А её пельмени из трех мяс!
Встала на шпильки, прошла на кухню, остановилась у разделочной доски. Сжала правой рукой тесак-хлеборез. Взмахнула, как в кавалерии, порубила чеснок «в капусту» и даже немного всплакнула. Зеркало не утешило Ярославну, наоборот, попортило и без того неустойчивое настроение, показав ответную слезу. Пришлось брать себя в руки без посторонней помощи, ведь помощи ждать не от кого.
Переодетая в «ню», Ярославна создает гуакамоле.
Ей предстоит накормить себя. Она та ещё привереда – вдруг не понравится! Ярославна старается, переминаясь со шпильки на шпильку. На шпильках неудобно, но очень хочется, и Ярославна продолжает месить салат в плошке деревянной ложкой.
***
Солнце сегодня печёт с перехлёстом. Похоже, ливанёт. А пока невыносимая духота и голову напекло. Давно так не парило. Нужно остыть, спрятаться, переждать. Солнце загоняет Джонни в подъезд старого кирпичного дома. Дверь нараспашку, но не жарко. Дышать можно. Поднял голову. Лестница вжалась в стену, освободив центр для пустоты. Она карабкается вверх, будто альпинист к горному пику. Или падает, цепляясь пальцами-ступенями за стену-жизнь. Пустота через этаж отсечена рабицей. Гагарин бы здесь взлетел лишь на два пролета. Гулкие шаги глушит кудахтанье скрипучего лифта.
Дверь распахнулась, первой выскочила болонка на поводке, затем юная хозяйка. Болонка, похоже, хотела присесть и рвала поводок. На Джонни собака вообще не обратила внимания, проскочила, чего не скажешь о хозяйке, девчонке лет шестнадцати. Поравнявшись с Джонни, она подняла глазищи и приветливо улыбнулась:
– Привет!
– Привет! – ответил Джонни приветливо и тоже улыбнулся.
Девчонка выскочила на улицу и захлопнула подъездную дверь.
Темно. Джонни прислушался. Не только глаз выколи, но и уши. Прислонился к стенке у лифта. Если кто-то войдет, Джонни сделает вид, что заходит в лифт или выходит из лифта или ждет лифт. С собаками же долго не гуляют, как бы собакам не хотелось гулять долго. Джонни закрыл глаза.
Время идет медленно, но проходит быстро.
Писк домофона. В приоткрывшуюся дверь протискивается голова болонки, потом и сама она входит не спеша. Девчонка не видит Джонни, если со света в темноту-то. Дверь захлопывается. Когда не