После слов Хаусмана солдаты на какое-то время замолчали и углубились в свои дела – пили кофе, в очередной раз перечитывали письма из дома, дымили табаком, чинили униформу.
К чёрту эту политику! нарушил молчание "папаша Франц". Солдаты, почему я вижу грусть на ваших лицах? Парни, давайте ка лучше споём. Эй, Кляйнмиллер, быстро доставай свою гармошку и что-нибудь наиграй, а мы подпоём! Садись ближе и порадуй нас всех своей игрой.
А что вам наиграть? Могу подобрать "Эрику" или наиграть любимую всеми "Лили…", спросил стрелок, спешно доставая из нагрудного кармана кителя губную гармошку.
Нет Вилли, сопли про баб сейчас слышать не очень хочется. Наиграй что-нибудь весёлое, такое чтобы все знали и могли подпеть, попросил товарища "папаша Франц".
Весёлое, что? Говорите, господин унтер-фельдфебель, уточнил молодой солдат.
Сынок, давай жарь "про товарищей гуляк и пьяниц", заказал название песни командир отделения.
Молодой солдат, называемый в солдатской среде не иначе как "gruensiluabel" – зелёный клюв, совсем недавно прибывший во взвод с учебного пункта, начал наигрывать на губной гармошке известную всему Вермахту мелодию любимой песни. Остальные солдаты, в такт музыке, начали негромко напевать слова, и над лагерем зазвучала солдатская песенка:
…Будем смеяться, и петь всю ночь,
Потому, что мы давно не виделись,
Будем петь, и смеяться, пока день не пробудится,
Потому что мы расположены друг к другу,
Радость и горе – всё будет разделено вместе,
Для того мы вместе,
Потому что мы друзья, старые добрые друзья,
Друзья, ясно одно:
Настоящая дружба встречается не часто на этом свете,
Настоящая дружба – это единственное, что ценится,
Настоящая дружба – верная дружба,
Намного ценнее, чем имение и деньги,
Товарищи поднимем бокалы на рассвете,
Мы живём короткое время и умираем надолго,
Друзья, будем петь и смеяться,
Раскачаем наши старые сердца
Потому что кто весел, тот остаётся молодым…
Такие вечерние посиделки в личное время перед отбоем солдат немного успокаивали, и всем хотелось верить, что Германия и СССР союзники и ничего худого из этого союза держав не получится. Командование дивизии и офицеры полка знали о таких разговорах солдат и старались их не опровергать. Даже когда кто-то из молодых офицеров батальона задавал "Старику" вопрос о начале войны, который уже некоторое