– Ну вот есть же что-то вечное в этом мире! Наш фонарик!
Особист порылся по шкафам и нашел несколько лампочек, обёрнутых в картон. Через десять минут кабинет щедро освещался светом, который не горел здесь уже пять лет. На столе в том же положении что и раньше стояла настольная лампа, перевязанные стопки уголовных дел, стаканы с канцелярскими принадлежностями и домашний кактус, который, к удивлению, до сих пор не засох.
– Года идут, а ничего не меняется… – сказал майор и повесил свой плащ на вешалку.
В его кабинете был не только стол и один стул, как во множестве других. Его место было добротно обжито. Любой сотрудник, войдя сюда, сразу бы приметил, что кабинет офицерский. Напротив входной двери стоял вышеупомянутый стол, за ним широкое окно с красивым видом на Москву. Справа от двери на всю стену разложился комплекс из шкафов и полок. Некоторые из них были стеклянные, а за ними под слоем пыли стояли хрустальные стаканы, японские тарелки. Две трети полок занимали картонные папки с делами, которые когда-то вёл Волков. Слева же, находилось просторное кресло, а стена была усыпана множеством фотографий и государственных благодарностей. Конечно же, как и у любого уважающего себя советского человека, в центре располагалась фотография Брежнева.
Волков открыл дверцу своего сейфа, где лежали его личные документы и вещи. Он вытащил железный футляр и положил его на стол. Закрыв за собой дверь и выключив свет, особист включил настольную лампу и сел на свой удобный стул. Открыв футляр, он достал свой любимый АПС (автоматический пистолет Стечкина), обойму к нему и принадлежности для ухода.
За окном полил дождь. Полуночная Москва в сопровождении кристально чистых капель, ударяющих по стеклам и железным подоконникам, сводила Волкова с ума. В тусклом свете лампы, он уставился в мокрое окно, вдыхая аромат свежего воздуха и мокрого асфальта.
– И всё же хорошо, когда есть что-то неизменное… – сказал майор, наслаждаясь любимой погодой.
Почистив свой АПС, он положил его в кобуру, а её в свою очередь, закрепил на ремне. Под звуки дождя майор уснул в своём пыльном кресле, на котором он частенько ночевал в молодые годы.
Наутро Волков проснулся от настойчивых стуков в дверь.
– А ну открывай, герой! – доносился жёсткий железистый голос.
Отворив дверь, особист увидел своего старого приятеля – генерала Цинёва Георгия Кузмича, заместителя председателя КГБ СССР. Это был полноватый рослый мужчина, с пролысиной на голове, давний друг погибшего отца Волкова. По его лицу было тяжело сказать, что этот человек координировал отдел контрразведки, но за него говорила россыпь медалей и орденов на мундире.
– Ну, что ты встал, пройти то можно? – поинтересовался Георгий Кузмич.
– Да, конечно, только я тут убраться не успел, уснул вчера.
– Это понятно, с дороги, да ещё и ночью. Ну что, докладывай! – сказал начальник, закрыв на ключ дверь и все окна.
Доклад Волкова занял не меньше двух часов. Всё началось с внедрения, приспособления, обыденной