Только не надо глупых подкатов, нормально же сидим!
– Вы знаете что-нибудь о венецианских масках?
– Масках? Тех, в которых на маскарады и карнавалы всякие ходят?
Я несколько раз кивнула.
– Только то, что в них ходят на маскарады и карнавалы всякие.
Он улыбнулся, а я снова ему ответила. Но моя улыбка вдруг переросла в смешок, а потом и в настоящий смех. Максим поддержал меня.
– Я покажу вам кое-что.
Я принесла ему маску.
– Я нашла её сегодня, на чердаке, в большом старом шкафу. Там ничего не было, кроме неё. Ума не приложу, кто мог её туда положить и зачем.
– Вы тут одна живёте? Может, кто из знакомых побаловался? Но красиво. Не выбрасывайте, оставьте себе. Потом уедете домой, когда закончится аренда, заберёте её, будете вспоминать о хороших днях в этих местах.
– Я живу одна, и знакомых у меня здесь нет, кроме вас теперь. Не думаю, что это сделали вы. Да и когда я приехала, дом был заколочен, всё было в пыли. И то, что это строители которых я приглашала, я очень сомневаюсь. Простите, но больно они грубые для такой утончённой вещи.
– Действительно утончённая. А я всё вспоминал это слово. Оно как ни одно другое подходит к ней. Искусство, – воодушевлённо вздохнул он.
– Как думаете, она современная? На вид она совершенно новая.
– Может хорошо сохранилась. Не покажете ваш чердак?
Мы поднялись. Максим аккуратно открыл дверь, предварительно озираясь по сторонам. Он прошёлся по помещению, заглянул, как и я, в сундуки, а потом в шкаф.
– Учитывая, что на чердаке всё в пыли, и внутри шкафа тоже, если бы она лежала здесь долго, она бы тоже была в пыли. Что это за материал, бархат? На нём была бы хорошо заметна пыль. А посмотрите в шкаф, видите? Если бы маска лежала там хотя бы несколько дней, остался бы какой-то след, отпечаток можно сказать. Из всего мною сказанного, можно сделать вывод, что её подложили сюда уже в то время, как вы стали хозяйкой этого дома, пусть и временной. Возможно, это было сделано даже прошедшей ночью. Вы хорошо спите? Ничего не слышали, может шаги какие-то?
Он всем видом был похож на какого-то сыщика, но это было лишь игра, хотя и суждения его я не назвала бы ложными. Говорить о том, что утром я слышала странные звуки, доносившиеся с чердака, я не стала. Вдруг, он не сыщик, а психиатр. Профессии разные, но что один, что второй – помешанные, ищут ответы на загадки в происхождении некоторых вещей, и в большинстве случаев не замечают очевидного. Человек убил, потому что псих, а псих – потому что убил. Но не все убийцы психи, и не все психи – убийцы. Вот и вся логика. Работай, исходя от этого, и будет тебе счастье, повышенная раскрываемость преступлений и свободные койки в психбольнице. Ничего сложного.
Ах, если бы это было действительно так.
– Я сплю чутко, и если бы наверху было бы какое-то движение, услышала бы.
– Это становится интересным.
Он посмотрел на часы на своей руке и поворошил