– Еще лучше. Тогда пошли.
Грузно переваливаясь с ноги на ногу, Грувик направился к своему кабинету, а Корнет поплелся за ним. Еще полчаса в его светлой комнатке они обсуждали подробности предстоящего полигона, а потом, захватив по пути с буфета банку «Тоника», Корнет удалился в свой ангар.
Близился корабельный вечер, а зонд был еще не готов. Очередной зонд на Бету Ангоре представлял собой небольшой грузовой контейнер с посадочным двигателем и одной опорой. В общем-то, подготовить его, значит вывести с полуконсервации двигатель, заполнить баки и ввести программу. На все это ушло 3 часа, а потом он отправился в нижний ангар. Ангаров на корабле было три: один для наземных машин и два для аэрокосмических. Один для шлюпки, другой для флокеров и каров. Шлюпку он уже перепроверил, и теперь пришла очередь за остальными. «Остальные» располагались так. Сразу у задней перегородки грузовые флокеры и декары. Ближе к люку – малые антигравитационные катера, а еще ближе – релятивистские, плазменные локары. Перепроверяя одну из таких машин, Корнет сказал:
– Люблю я эти машины за их скорость!
И действительно, эти машины могли развивать световую скорость за считанные секунды. Корнет не успел проверить и половины своего хозяйства, как зычный звонок сообщил об отключении искусственной гравитации. Чертыхнувшись, он вместе с товарищами всплыл в воздух и поплыл к двери. Обратно в жилой ярус он возвращался по ветротунелю, проверяя свою устойчивость и крепкость. Выскочив на своем ярусе, пошел к каюте. Количество людей в коридоре хоть и уменьшилось значительно, но было еще велико. Поэтому полететь прямо в свою каюту он не мог, а просто топал, как и все остальные по лоснящейся дорожке, где еще царила, хоть и ослабленная, гравитация. В отсеке, где была его каюта, людей почти не было. Изредка навстречу попадались люди в разноцветных комбинезонах, символизировавших их принадлежность к тому или иному отделу. Вот, например, синий, это цвет пилотов, оранжевый – техников, пятнистый – десантников. В конце концов, он добрался до каюты. Из-за угла появился робот-уборщик. Он ехал посередине дорожки, омывая мягкие пластиковые стенки щетками, вынесенными на гибких штангах. Не сходя с дорожки, Корнет дотянулся до ручки двери, нажал ее, и, не отпуская, влетел внутрь. Перевернувшись через голову, захлопнул дверь и успел услышать, как зашуршали по ним крепкие волоски щеток.
– Гравитацию, – приказал он и встал на ноги. – Подай ужин.
И пока из-под пола вылезали стол, накрытый полусферой, и стул, он оглядел комнатку. Все здесь было таким же, каким он и оставил утром. Обедать он не приходил, не до того было. На теле-окне бушевал беззвучно морской прибой, на застеленной постели примостился гибкий диск. В углу стоял компьютер. Чуть подальше – голограммный компьютер и целый стеллаж дисков. Затем небольшая пирамида душевой, дверка для роботов, утилизатор, шкаф. Корнет разделся, поплескался в душе. Наскоро проглотив ужин, даже не запомнив, что это было, он забрался под одеяло и приказал себе: «Спать!» Завтра полигон и надо хорошенько отдохнуть.
Наутро