–Отец! – воскликнул я, делая к нему несколько шагов. Непонимание и какое-то детское неверие захватило того-меня, в то время как я-Трим с интересом изучал человека.
Внезапно он перестал дрожать и поднял взгляд на меня. Но то был не взгляд не родного человека, а зверя, загнанного в угол. Взгляд обреченного на смерть и готового продать жизнь как можно дороже.
От испуга я сделал несколько шагов назад, запнулся о собственную ногу, и шлепнулся на пол. Человек-зверь, уже не мой отец, медленно поднялся на ноги, не отводя от меня глаз, в которых не осталось ни проблеска разума… Лишь злоба и ярость. В следующее мгновение он бросился на меня.
Красный туман полностью заволок картинку перед моим взором. Я моргнул. Туман исчез без следа. Только теперь в полутемном помещении стоял не беспомощный десятилетний мальчик. Здесь стояло совершенно переродившееся существо. Инициировавшееся «Дитя Бездны». Дитя, которое умело и любило убивать. Возле его ног, а также по всему полутемному помещению, были разбросаны ошметки из комбинезона, кишок и мяса. То, что раньше было его сошедшим с ума отцом, теперь было просто мясом, вид которого вызывал отвращение… у всех, но не у «Демона Бездны». Ему было всё равно. Темнота и одиночество на корабле перестали пугать его. Он теперь видел в темноте. Чувствовал её, как продолжение самого себя. И чувствовал живых, подобных ему. Тех, в ком только начинали пробуждаться «Семена Бездны»
«Семена» доставали наружу всё то, что было внутри их носителя, стирая весь наносный слой фальши и лжи. Желания – вот что было теперь важным в жизни тех, в ком семена проросли и дали молодую поросль. Желание – закон. Хочешь убить? Убей.
«Новорожденным» «Детям Бездны» не нужна была пища, чтобы жить. За то время, что прошло с момента инициации первого ребенка, они уничтожили всех взрослых, сошедших с ума от квинтэссенции Бездны за бортом корабля. Некоторые из Детей, с большой буквы, не участвовали в убийствах, некоторые убивали с наслаждением… Мне-ребенку, от лица которого я всё это и воспринимал, было абсолютно всё равно. Я не был добряком, но и жестокости во мне не было. Даже мысли ушли, оставив полную пустоту. Существование. Не жизнь.
Так проходил день за днем. Со временем мысли стали возвращаться. Мы начали общаться. Прошел, словно бы, какой-то инкубационный период и наше сознание возвращалось. Наносные слои в виде воспитания и жалости вновь приходили на свои места в нашей психике. Вот только возвращались они на новую «базу». На измененный фундамент. Мы осознавали, что сделали с экипажем корабля сошедшим с ума, но… это не вызывало никаких чувств. Мы были уже не теми. Мы изменились…
Картинка вновь переменилась: теперь я осознавал себя всё тем же ребенком, но ещё ДО событий на корабле. Я с семьёй стоял в орбитальном лифте, медленно начинающим подниматься вверх, и махал рукой всем, кто пришел провожать нас. Нас – это более двух тысяч колонистов, что отправлялись в экспедицию