Туфли жали неимоверно, ноги болели даже когда Мария сидела в автомобиле, глядя на длинные мутные ряды пробок. Отец легко объезжал их по специальной дороге для священнослужителей – «Пути Господни» – и ругался себе под нос:
– Папаши приводят детей для случки, как сук с кабелями, с последующей свадьбой. А вы и пользуетесь случаем, чтоб перепихнуться по-быстрому. С презиками. Тьфу, – его темные, как у Маши, глаза сердито сверкали под густой полосой бровей, – Была бы ты не такой дурой, нашла бы себе мужика сама, и мне за тебя краснеть бы не пришлось. Видит Бог, я пошел на это из крайних мер и благих побуждений.
Мария не стала напоминать отцу, что шесть лет назад он сам впервые притащил дочь на этот вечер и постарался продать по лучшей, как ему казалось, цене. Они договорились с священником одного из центральных районов, познакомили детей, но всё пошло наперекосяк, когда будущий муж под предлогом разговора отвел Машу в дальнюю комнату. Она прибежала к отцу в слезах, молила спасти от извращенца, но тот вместо того, чтобы пожалеть, разорался:
– Ты что, не дала ему?! Тупая корова!!
Сделка не состоялась. Вторая попытка случилась через год, но и тут дело не выгорело. Мария просто не понравилась молодому человеку, а браки без согласия брачующихся были запрещены. Если бы тогда этот закон прошел, у священников вообще не осталось бы проблем.
Были третья, четвертая, пятая попытки, но все они проваливались по тем или иным причинам. В основном этими причинами была сама Мария, обычно кроткая и послушная, но тут проявлявшая завидное упорство для отваживания очередного жениха. Продолжалось это до тех пор, пока отец не понял, что ничего путного из его старшей дочери не выйдет. Тогда он возненавидел вечера «Чистоты».
И вот, спустя пять лет, Маша снова здесь. С всё тем же ворчащим отцом под руку.
– Ты можешь хотя бы идти ровно? – прошипел он, локтём не давая дочери опоры, а скорее подталкивая её вперед.
«Туфли жмут, папочка!»
– Я постараюсь, – Мария кротко опустила глаза перед охранником, проверяющим их документы. В голове билась мысль, пойманная в тиски отчаяния:
«Сегодня будет по-другому».
Теперь-то отец не позволит ей уйти с вечера без мужа. Он будет таскать её по этим вечерам до тех пор, пока Маша не забеременеет от любого из гостей, приставит ружье к спине и заставит сказать «да» у алтаря, если потребуется. Он уже дал обещание своим коллегам, а священники слов не нарушают.
Маша была обречена.
«Сегодня всё будет по-другому».
– Добро пожаловать, Георгий Ефимович.
Двери приветливо распахнулись и мгновенно закрылись за ними, отгородив мир обычный от их мира.
Не сказать, что Мария попала в сказку. Всё плохое в этом вечере явно перевешивало хорошее.
Слух сразу же утонул в звонких переливах голосов юных сестер из первой Совершенно Церковной