Эта карта напугала меня. Из высокой каменной башни, охваченной огнем, выпрыгивали люди, молния била в самый ее верх.
Амала прикрыла глаза и сложила руки в молитвенном жесте.
– Святые духи, помогите этим детям. – тихо произнесла она, и распахнула темные, глубоко посаженные глаза.
– Жрица символизирует одиночество и ожидание, долгое, как само время. Одинокая, забытая и забывшая, скоро она взмолится о помощи. Страждущий Отшельник бредет в поисках истины, но не находит ее. А каменная башня – то, что ждёт вас в конце пути. И то, что все соединит. – Амала замолчала, и было слышно, как в тишине ветер играет с колокольчиками, и те мелодично звенят у входа.
Я поерзала на стуле, не зная, что говорить и нужно ли произнести вслух хоть что-то.
– Та девушка, которая мне снится, вы хотите сказать, что она реально существует? – с сомнением в голосе спросил Квентин. – Это о ней говориться в ваших картах?
Амала кивнула, и месяц на ее лбу покачнулся.
– Ищите легенду, в ней скрыт ответ. – Амала встала из-за стола и приподняла тяжелую полу палатки. – А теперь ступайте, дети. Впереди вас ждут испытания.
Мы молча поднялись и подошли к выходу. Колокольчики все еще позвякивали. Триш и Квентин уже покинули палатку, когда Амала схватила меня за руку.
– Бойся, девочка, ибо ты можешь сильно пострадать. – ее темные глаза впились в мои, прохладные пальцы оплели мое запястье.
– О чем вы говорите? – взволнованно спросила я.
Но Амала отпустила меня и развернулась ко мне спиной. Разговор был окончен.
* * *
Глава 4.
Дженни.
Хрупкий призрак стоял у окна Северной башни. Ее длинные каштановые волосы перебирал ветер – давний ее друг. Он часто приходил к ней и дарил свои утешающие прикосновения. Но Дженни их не чувствовала, и уже не помнила, как еще при жизни ветер ласкал ее румяные щеки.
Джени смотрела на зарождающийся в небе месяц, тонкий и светлый. Магический и привычный одновременно. Сотни маленьких звездочек окружали его, никогда не оставляя его в одиночестве. Как и призраки, которые никогда не оставляли Джени. Но в эту ночь Джени не хотела их видеть, не хотела кружиться в вечном танце в свете негаснущих свечей.
Она хотела вспомнить. Что-то в ее душе шевельнулось, но истаявшая память упорно сопротивлялась.
– Сэмюэль. – она произнесла это имя так силясь, так мечтая вспомнить. – Сэмюэль…
Она чувствовала это: нити, тянущиеся от ее души к нему. Глубокую, невыразимую печаль, сдавливающую ее грудь. Джени поднесла тонкую руку к груди и прижала к сердцу. Сердце помнило. Душа помнила. Но память… Она отказывалась вспоминать.
* * *
Глава 5.
Квентин.
Триш, Квентин и Джо вышли из палатки, и запах дождливого леса сменился осенним запахом опавших листьев и холодным воздухом. За то недолгое время, что они провели в палатке предсказательницы, людей, гуляющих по извилистым дорожкам, стало гораздо меньше.
– Кто-нибудь понимает, что это было? – спросила