мной с рождения любим.
Пусть зовется Петербургом,
Ленинград – неистребим.
Мой Питер
Обожаю милый Питер!
Я об Питер ноги вытер.
Нет, вернее, я их стер.
Он ухабливо остер,
он ступенчато неровен,
полон он Невозной крови,
кровельно и крышно ржав,
стенокаменно шершав.
Он слезливо-дождетворен,
озаборенно-соборен,
он кладбищенски осклепен
и скульптурно-барельефен,
палисадно-садовит
и фатально се ля вит.
Он оградно-парапетен,
магистрально трафаретен,
многомостово горбат,
он – мой папа, он – мой брат,
он мой близкий, он во мне,
он прекрасен при луне,
он трагичен без луны,
как и я, он ждет весны.
Безучастный и немой —
самый лучший, самый мой!
Ночная прогулка с Дворцовой до Невского
Ночь. Мосты разведены
(ну совсем как мы с тобой).
В ожидании весны
реют чайки над Невой.
Старый мраморный Palace,
чувств являя глубину,
сотней томных окон-глаз
Петропавловке мигнул.
Тихо дремлет Летний сад —
ни мольбертов, ни натур.
Он и сам, как будто, рад
отдохнуть от всех скульптур.
Поле Марсово во сне,
меч Суворова востер,
на кустах сирени снег,
в центре светится костер.
Еле теплится огонь,
воздух призрачно дрожит,
греют ноги и ладони
осовевшие бомжи.
Мойка силится Фонтанку
в этом месте смыть и смять,
пел тут чижик спозаранку,
кто-то спер его опять.
Инженерный мрачный замок
под луной бросает тень —
Тайн хранитель жутких самых
(пересказывать их лень).
Петр верхом (один из многих),
Конь – уставший и хромой.
Жаль зверюг бронзовоногих.
Не пора ли нам домой?
По Кленовой и Садовой
на Гостинку мы бегом.
Завтра нужно будет снова
прогуляться вечерком…
Аллегории Петербурга
Шпиль Петропавловки, как штык,
вонзенный в тушу облаков.
Из золота отлитый клык,
сияет, видите, каков!
На крепость сверху бросим взор:
как черепаха или краб:
тут – «равелиновый» узор,
и «бастионовых» шесть лап.
Вон биржевой колонн оскал,
его в одной из катастроф
волнами ветер полоскал
в ростральном зареве костров.
Шкатулка Спаса-на-Крови,
как разноцветный леденец
на месте взрыва. С’est la vie…
А вот любимый мой дворец:
в кирпично-розовом каре
полно загадок, вензелей.
Не ставши замком для царей,
он – привидений