За забором. Айсалкын Джолдошева

он не приходил под разными предлогами.

      – Где папа, – спросила Зейнеп у старшей дочери отсутствующего Султана.

      Та ответила, что он сейчас придет. Но Зейнеп продолжала спрашивать, точно ли он придет или ему не сообщили о собрании. И только жена Султана и Дайыр знали, что он все равно не придет. Хоть бульдозер отправляй за ним.

      Собрание начали спокойно, за общим столом. Уже был вечер. За окном дул еле заметный ветерок. Дети играли в большой комнате в прятки.

      – Папа хочет повесить зеркало на ворота, – сказала Зейнеп в начале семейного собрания.

      Дайыр глотнул свежезаваренный чай.

      – Оно не большое, – начал он, заранее зная, что дети будут против.

      – Который раз передвигаем ворота. Давай вот на этот раз остановимся. Зачем каждый раз передвигать? – вступил в разговор старший сын Токтогул.

      – Я бы лучше вместо ворот занялся подготовкой земли к посеву пшеницы, – добавил младший сын Курбан, уставший от папиных идей. Его же неожиданная идея не всем понравилась. Дайыр задумался и с недоверием спросил:

      – Ты решил вернуться к фермерству?

      – Земля уже достаточно отдохнула, набралась сил. Думаю, теперь можно пользоваться ею.

      – Не рановато? Два года отдыхала? Может, еще год подождем?

      – У людей по пять лет отдыхает, – добавила жена Курбана. Его идея больше всех не понравилась ей. Она знала, что тогда и ей придется трудиться на поле. А она вышивала дома на заказ и не хотела отвлекаться.

      – Нет, достаточно. Почва хорошая была еще осенью. Я тогда уже начал готовить землю. Если ждать, то и десяти лет будет мало, – стоял на своем Курбан.

      – Кого знаю, все оставляли на покой на пять лет. За два года не восстанавливается она, – Дайыр не знал, что делать. Соглашаться или нет. Но всегда мечтал, чтобы сын сам пользовался землей и никому не отдавал в аренду.

      – Ты всегда начинаешь и бросаешь. Отдохнувшую землю отдаешь в аренду, а когда она истощается, начинаешь сам ею пользоваться. В итоге никакой пользы, мало урожая, разве что только вам самим хватает, – добавил третий сын Асхат.

      – Сам видел, какой урожай был последние годы. Не только у Курбана, у всех, – в защиту младшего брата отозвалась старшая сестра Лола. – Саранча сделала свое дело. Сколько шума было из-за нее, она все съела. С пустыми руками остались, – она хотела отвлечь Дайыра от его непонятных идей и была готова на все.