– Кушай, маленький, кушай, – хотелось его погладить, но я боялась спугнуть. Медленно подлила молока.
Волчонок фыркнув облизал пальцы, затем, издав гортанный звук, уткнулся в мою подставленную лодочкой ладонь, жадно слизывая молоко и кровь. Я только и успевала подливать.
За спиной расхохотался отец, но я не отвлекалась, полностью сосредоточившись на этом малыше. Внезапно он стал таким родным и важным, захотелось его оберегать и воспитывать.
«Он же дитя Пустоши», – встрепенулось сознание.«И пусть, – встряхнула головой, – все мы так или иначе ее дети».
Молоко закончилось, ранка по-прежнему кровоточила, волчонок тщательно вылизывал ладонь.
– Бери его, и пойдем домой, – тяжелая рука отца легла на мое плечо. Волчонок тут же оскалился, я подхватила его на руки, прижала к себе.
– А как же тот зверь, убивший волчицу?
– Его кто-то спугнул, иначе не остался бы в живых ни щенок, ни мы. Не знаю, что это за новый подарок Пустоши, но нужно будет предупредить гарнизон, – отец подхватил арбалет и вскинул его на плечи. – А волчонок теперь твой, ты привязала его своей кровью, так что будешь воспитывать.
– Буду, – радостно кивнула я и поспешила за отцом. Уже и мороз, и страшная тварь не казались такими страшными, когда за пазухой возилось неожиданно родное существо.
Только засела мысль, кто же это мог спугнуть существо, которое убило практически неуязвимого волка.
Часть 1
Глава 1
– Пустошь раскинулась за горами, Легард! Порождения Пустоши бродят по этим самым горам, они доходят до наших домов!
– Ну, допустим, до домов они не доходят, – усмехнулся высокий статный мужчина, наливая себе вино.
Миловидная женщина, к которой возраст, казалось, боялся прикоснуться, сейчас была некрасива. Обычно аккуратно подведенные глаза лучились злостью, отчего в уголках глаз собирались морщинки. Пухлые чувственные губы были поджаты, и рот кривился в совершенно непривлекательной гримасе.
– Ты понял, о чем я, Легард! Сыны твоей родины гибнут на границах, сражаясь с тварями Пустоши. А ты берешь и приводишь эту тварь в наш дом!
Вышеупомянутый Легард, он же мой отец, вольготно откинулся в кресло, вытянул уставшие ноги и сквозь бокал рассматривал беснующуюся женщину. Он подозревал, что причина ее гнева вовсе не в волчонке, а в той, что спокойно гладила щенка, сидя в углу кабинета. И дверь этой закрытой для всех комнаты для его дочери была открыта всегда. Что не скажешь о сыне. Оттого и бесится женщина, вот уже семнадцать лет как бесится. Но что тут сделаешь, не занял единственный наследник надлежащего места в сердце, и тому есть много причин. Мужчина хмыкнул: зато занял нужное место на бумагах, где этому наследнику отводится, пожалуй, слишком много прав.
– Аниса, оставь этот высокопарный слог. Ты же видишь, я устал.
Женщина замерла, сильнее поджав губы, так что они казались