Через 15—20 лет ни непосредственных участников боёв, ни переживших войну в сознательном возрасте – не сотанется ни одного.
Время – фактор неумолимый.
Любая война: маленькая, местная, великая, справедливая – это грязь, ужас, страданья, смерть, голод и несчастья всех воюющих народов.
К величайшему сожалению, вся история человечества – это войны и небольшие промежутки между ними.
Это говорит только о том, что человеческая цивилизация, несмотря на все огромные достижения в технике, информатике, освоении Вселенной, медицине и пр., и пр., – в своём сознании стоит на уровне каменного века.
Поэма написана от первого лица, её можно критиковать. но только за литературную часть, а за правдивость и нравственность – ни в коем случае!
В поэму не вошли события тоже очень страшные, и их очень много. Это от способностей автора.
Приведу один пример: один из родственников встретил войну в трёхлетнем возрасте. От сирен, бомбёжек, эшелонов и эвакуации он перестал говорить. Заговорил только когда окончилась война. Его спросили: что бы он теперь хотел? Он сказал, чтобы вся комната была наполнена хлебом… Это после того, когда он узнал, поел мягкого, тёплого, пушистого, пахучего белого хлеба.
Предисловие в стихах
Читатель милый и усталый!
Читай! Поплачь. Смешного мало.
Хоть шутки были и в войну,
Война их в землю, в кровь втоптала.
Не ставь мне этого в вину.
Таланта мало. Но за Правду
Ручаюсь всею сединой.
Читай!
Смелей!
Иди за мной!!
От той войны глубокий след
(Сонет о запахе войны)
I
Война, война! О ней писали много:
Сценарии, поэмы, книги.
Все, кто владел пером и словом,
Все, кто таскал «войны вериги».
Блокнот и «ФЭД», свечи огарок,
Страницы от любимой книги
Во фляге – спирт, и тот подарок,
Трофейный «Паркер», карандаш
Немецкой фирмы «Фарбер-Аш»,
Измятый котелок без крышки,
Письмо из дома от Маришки,
И сан-пакет, и две портянки,
Махорка, корпус зажигалки…
Набор нехитрый, фронтовой.
Всё нужное, пока живой.
II
Почти сто лет, как нет войны,
У правнуков уже сыны.
А ветеранов мало, мало
Живых свидетелей пока,
Из них не соберёшь полка.
Им снятся фронтовые сны.
Их внучки – бабушки и мамы,
Все ждут тревожной телеграммы,
Как в дни войны…
«Пал смертью храбрых
На 95-й жизни год»…
Кто это помнит, тот поймёт.
III
Был цвет и звук у той войны,
И ощущенья были страшны!
Глаз не выдерживал пучины
Разрывов, трупов, мешанины
Огня и дыма, слёз и крови,
И оглушительного воя
Снарядов, мин и посвист пуль.
(Держи, водитель, крепче руль!!)
Моторов грохот, визг металла,
Когда от взрывов вверх взлетала
Несчастная Земля Войны.
Она хотела тишины,
Чтобы растить зерно пшеницы,
Чтоб снова пели песни птицы!
Чтоб дождь и снег её укрыли,
Чтоб ветер, напрягая крылья,
Гонял над нею облака…
А пока… Она стонала, как живая,
Живых и мёртвых укрывая.
IV
Теперь, в дни мира, тишины,
Вопрос: «А был ли запах у войны?»
Писали: был у крови запах,
И запах пороха и дыма,
Воняло потом, мертвечиной,
Зимой – прогорклою овчиной,
В землянках – запах табака и сырость…
А человеческая близость —
Она воняет, хоть кричи…
Перед атакой – запах спирта,
И запах страха и мочи…
И страшный запах изо рта,
Когда орёт безумный рот
Своё смертельное «У-р-р-ра!»
V
Да, запах у Войны особый.
Она воняет НЕЛЮБОВЬЮ.
Она воняет смертью, гноем,
Загробным,