Долго беседовали о творчестве, о Пушкине. «В глубоком знанье жизни нет – Я проклял знаний ложный свет», – цитировал Коля. О любви, плотской и бесплотной, о страстях, о гениальности, которая есть суть совесть и которая не даст соврать… Думаю о Пушкине, одновременно размышляя о Николае. Как много сходства! Дай Бог, чтобы этот светильник не погас, не растратился на мелкое, житейское!
Сейчас мне кажется, что у Николая наступил новый этап в творчестве: стихи стали по объему меньше, но содержательнее, глубже, интереснее раз от раза.
Вот и сегодня, 22 октября, позвонил, я только прибежала с работы, а Николай делился впечатлениями дня, самое яркое из которых – выступление в магазине «Культтовары», где он выбирал новую гитару. Дал концерт. Ну прямо как Моцарт – готов петь везде и всем! И радуется, что особенно замечательно. Щедро раздает всем, безмерно. Счастлив сам, когда раздает. А еще прочел изумительное стихотворение, навеянное, как мне показалось, вчерашними беседами. Это стихи о прекрасной даме, о гении чистой красоты…
Небоокая, хрупкая, нежная,
Вся исшитая из синевы…
Вышла статья в газете «Честь имею». Такая радость для нас… Впереди, в феврале, гастроли в Санкт-Петербурге и в Москве в «Современнике»…
Я тогда договорилась с руководством нашего ДК, чтоб Коля выступил там, а он вдруг психанул и отказался, и мне пришлось оправдываться.
У Николая опять душевные разлады. Как только начинают вырисовываться радужные перспективы, рабочий ритм, хорошее настроение, стабильность, он все разрушает единым махом.
Только что были с ним в ДК, репетировал на сцене, все обговорили они с Е.П. Умылиным. Макарова Людмила Васильевна пригласила выступать у них. В театре у Коли напряженный ритм, спектакли, и вдруг – нервный срыв. Снова все сжег, как сказал он – бес попутал. Сжег не в прямом, а в переносном смысле.
Вчера звонил вечером. Говорили почти час. Голос у Коленьки, как у побитого щенка. Я его долго ругала. Назвала Иудой, подлым трусом и малодушным слюнтяем. На вопрос, почему «подлый», в чем подлость, я сказала, что подлость в нелюбви к Богу, к Христу, который страдал за нас и пролил кровь. «Ты Его предал». Обидно – многое сказала в запальчивости и гневе. Каюсь. Коля соглашался. Надрывает сердце мне. Как у Пушкина в «Бесах»: «Визгом жалобным и воем Надрывая сердце мне…» Отказался он от всех выступлений. Ну и ладно. Как хочет. Значит, не готов, не время. Значит, это все преждевременно. «Чуть помедленнее кони, чуть помедленнее…» И правда, нечего гнать, куда торопиться… Это его дело.
16 ноября 2003 г. Николай по телефону читал стихи и пел почти полтора часа без передышки. Много читал из прежнего, многое дорабатывал на ходу.