– Как теперь ты относишься к Владимиру Ивановичу? – подчеркнуто равнодушно спросил он, обняв ее узкие плечи.
– Как?.. Ну, он мне дорог, много для меня сделал.
– А если бы он за тобой приударил, ты бы с радостью приняла ухаживания?
– Наверное, отдалась бы.
– Да-а? – растерялся он от подобной откровенности. – Это что же, я разыгрываю любовь, а ты можешь за просто так переспать с другим человеком? Цинично об этом заявляешь.
Она поняла, но поздно. Прижалась плотнее.
– Ну, прости! Ты помог мне реализовать себя. И потом… у тебя такое сладкое сексуальное тело. Прости меня!
– Не изворачивайся!
Итак, появился повод. Он мягко отстранил ее руки, поднялся, медленно стал одеваться.
– Ты уходишь?
– Да. Ты меня огорчила, и я хочу побыть один.
– Фи, на улице стемнело, тебе нельзя идти.
– Ничего, на последний трамвай успею.
– Ты плохой человек, я перестану тебя уважать! – В словах начала просачиваться ярость. – Забери свои подарки и никогда не звони!
– Хорошо, но в другой раз.
Пока она ищет способ побольнее ударить его, он успевает сгрести в охапку свою одежду и выбежать из квартиры. Полуодетый, в расстегнутом пальто, не дожидаясь лифта, устремляется вниз по лестнице.
– Валера, вернись! – подхлестнул его испуганный голос сверху.
– Созвонимся! – отмахивается он на запоздалое требование, радуясь одержанной победе.
Необычайно привлекательное сочетание – рекламные огни и только что выпавший снег. Естественным выглядит красочное многолюдье запорошенных улиц и бульваров. Вадеев затерялся в толпе, растворилось его сознание в эйфории погожей ночи. Наутро очнулся в постели с головной болью и слабостью во всем теле. Смутно помнятся стойка бара, бокал винного коктейля в руке, шумная компания в небольшом скверике. Заявился домой за полночь, с какой-то радости добавил стакан водки, дожидавшейся с прошлой недели.
Ах ты, грязная пьянь, чертополох, гниющий среди майских цветов! – так возмущалась совесть над его похмельными останками. И все из-за любви к свободе от унесенных ветром. Не хотелось ему становиться жертвой расчетливой Лиды, поэтому праздновал освобождение. Болезненно отозвался в мозгах квартирный звонок. Вышел в коридор, открыл дверь, а там две уличные особы – ищут дешевых развлечений. Ему тоже не мешает подлечиться, и он предоставил им деньги. Они быстро продефилировали до коммерческого киоска, а при возвращении все вместе закрылись в его комнате.
Если даже соседи слышали бряцанье посуды, невнятное бормотанье и стоны, то