– Смотри, – настойчиво повторил я, когда девушка попыталась отвернуться. – Куда он идет? Какова его цель?
– Я не…
– Представь, – перебил я. – Тебе есть куда вернуться. Ты идешь домой. Дорога длинная, а солнце высоко. Ты устала. Тебе плохо. Голова гудит, а ноги болят. Но ты знаешь, что там, по ту сторону, с другого конца дороги будет твой дом. Будет место, куда ты сможешь прийти. И ты идешь. Долгим ли будет твой путь или нет, но ты непременно придешь. Скинешь натершую ступни обувь, разомнешь пальчики, сменишь одежду на чистую и более удобную. Возможно, примешь душ и смоешь пот и грязь, накопившиеся за день. Сядешь в удобное кресло, включишь телевизор. У вас хороший телевизор?
– Да, – кивнула девушка, широко распахнув глаза.
– А кресло? Наверняка удобное и такое большое?
– Да.
Она все еще смотрела в след бездомному, но уши ее слышали только мой голос.
– Но день был таким жарким, таким невыносимо сухим. Ты наверняка хочешь пить. Ты уже чувствуешь, как пересохло твое горло, как оно буквально покрывается трещинами. Язык трется о сухое небо, и ты чувствуешь песок между ними. Воздух горячий, тяжелый, липкий. Скажи, ты хочешь пить?
Девушка с трудом сглотнула и медленно кивнула.
– Наверняка у тебя есть деньги в сумочке, и ты сможешь сделать это в любой момент?
Очередной кивок.
– Но, даже если бы это было не так, то ты могла бы просто пойти домой и выпить там чего-нибудь. Верно?
– Верно.
– А теперь взгляни на него. Ему идти некуда. У него нет конечного маршрута. У него нет дома, где можно снять обувь, где можно сменить одежду. Нет ни кресла, ни телевизора. И нет даже тех, кто протянет ему стакан воды. Взгляни, – я взял в руки ее голову и надежно зафиксировал, чтобы она не смогла отвести взгляд, – Этот человек идет в никуда. И он никуда не придет. Его никто не ждет и никому неважно, когда он свалится от истощения или обезвоживания. А заешь почему?
Глаза девушки наполнились слезами, она с трудом мотнула головой. Лишь слегка. Насколько позволяли мои руки.
– Потому что мир полон таких людей как ты, – злобно прошипел я.
Две мокрые дорожки расчертили ее лицо.
– А теперь иди. – Я отпустил ее голову и отошел на шаг назад. – Наше знакомство было лишним.
Не оборачиваясь и не говоря ни слова, она бросилась бежать вниз по дорожке, по которой еще минуту назад ковылял бездомный.
– Жестоко ты с ней, не находишь?
Я обернулся на голос Полторашки и взглянул прямиком в ее голубые глаза. Взгляд она выдержала и лишь слегка поджала губы.
– Ничего, выдержит. Придет домой, скинет обувь…
– Ага, примет душ, сядет в свое