– Вот Светлана, это тебе, – и он протянул пожелтевший от времени четырехугольник, – этот подарок нас просила передать в день твоего восемнадцатилетия твоя мама Кристина. Мы не знаем, что там внутри, должно быть письмо. —
Было заметно, что родители очень волнуются. Я молча взяла подарок и какое-то непонятное чувство овладело мной.
– Тебе нужно побыть одной, – сказала мама, – и они вышли из комнаты.
Я какое-то время держала конверт в руках, разглядывая со всех сторон и боясь открыть его.
– Он практически мой ровесник, – решила я, – ведь когда мама умерла, мне не было еще и года. Странное чувство нарастало. Каково получать подарок от человека, хоть и очень близкого, но который давно уже перешел в вечность, которого совсем не помнишь и не можешь вспомнить чувств когда – то испытываемых и давно забытых.
Конверт был совсем простой, без марки. Единственная надпись сделанная ровным аккуратным почерком подтверждала его назначение: «моей любимой доченьке Светлане в день её 18-летия». Я набралась смелости и у самого края сделала надрез ножницами. Присев на диван, и, поборов в себе непонятное чувство, я достала содержимое. Это был двойной тетрадный лист в клетку аккуратно свернутый вчетверо, внутри которого лежала фотография и маленький, скорее всего, серебряный крестик на толстой белой нити. Я сразу же надела его.
– Мама… Это моя мама! – дрожащими пальцами я провела по изображению, с которого на меня смотрела совсем молодая женщина. Ее изможденный и усталый вид красноречиво говорил о тяжелой борьбе с двумя смертельными болезнями: туберкулезом и лейкемией, но глаза… Глаза сияли какой-то внутренней радостью. Мы были очень похожи, те же черты лица, тот же цвет волос и глаз, даже короткая стрижка… На глаза навернулись слезы.
– Мама, Мама… – Мои приемные родители никогда не скрывали от меня, что я не родной по крови ребенок. Я с раннего детства знала, что у меня была любимая мамочка которая заболела и Иисус забрал ее к себе на небо. В семье, где я росла все относились ко мне с особой нежностью и любовью и родители, и старшие братья, так что я чувствовала себя родным ребенком, тем более, что свою биологическую маму совсем не помнила. Признаюсь, я не часто вспоминала о ней, так как память стерла родной образ и не за что было зацепиться в воспоминаниях, чтобы вернуться в прошлое.
Я развернула письмо: « Дорогая доченька, ты спишь в кроватке, а я пишу тебе это письмо, зная, что вскоре нам предстоит разлучиться надолго, но не навсегда, и эта надежда греет меня и успокаивает.
Светлана, ты наверное совсем не помнишь меня и глядя на эту фотографию видишь незнакомую женщину, но знай, что я твоя мама и очень люблю тебя. Ты единственный лучик счастья в моей жизни, подаренный мне Богом, моя родная кровиночка. Я очень люблю тебя.
Так случилось, что моя мама, по непонятным для меня причинам, оставила меня в роддоме сразу