– Не соблаговолите ли пояснить, господин штабс-капитан, почему уголовным преступлением вдруг заинтересовалась контрразведка?
Северианов улыбнулся: он всё-таки сумел пробудить интерес старого сыщика. Вышел на улицу, скорее, по въевшейся привычке всегда осторожничать и путать следы, чем по необходимости, прошел два квартала, спустился по улице Кабинетской и только тогда поймал скучающего лихача.
– Развлечься желаю, почтеннейший! – весело сообщил он извозчику. – Давай-ка к дамам, к самым шикарным, не каким-нибудь замухрышкам, а самым-самым! Понимаешь? Которые не для купчишек или студентиков, а для сливок общества.
– Те, которые для сливок – дороговаты, ваше благородие, – рассудительность ответил извозчик. Северианов лишь беззаботно махнул рукой.
– Один раз живём! Не сегодня-завтра в бой, а на тот свет ничего не заберёшь. Гулять, так гулять! Вези к самым дорогим, так чтобы я доволен остался, тогда и ты в накладе не будешь, не обижу!
Глава 6
Отец Василий так же соответствовал Настиному ожиданию, как соответствует морозная декабрьская ночь где-нибудь в окрестностях Новониколаевска июльскому жаркому полдню на Манежной площади Москвы. Говоря откровенно, она ожидала увидеть человека пожилого, с подобающим могучим брюшком, пристально разглядывающими всех и вся хитроватыми, в меру жадными глазами. Густые тяжёлые брови, тучный карминово-красный нос, багровеющие мясистые щёки в обрамлении длинной седой бороды. Дорогая ряса, темно-бархатная скуфья на голове, складень на серебряной цепочке. В меньшей степени она рассчитывала, что искомый персонаж будет напоминать юного, но благородного героя чеховской «Дуэли». Поэтому с неподдельным изумлением Настя разглядывала высокого молодого мужчину гренадёрской стати, с гладко зачесанными назад волнистыми волосами и великолепнейшей стильной бородой a-la Джузеппе Фортунино Франческо Верди. Умные пронзительно голубые глаза, доброе, чуть ироническое волевое лицо, широкие плечи. Стоит мысленно сменить рясу на полевую форму – красавец офицер, какими их рисует воображение юных барышень. Держался отец Василий запросто: прапорщику дружески пожал руку, Насте с улыбкой кивнул, провел обоих «расследователей» в трапезную, где раскалённый самовар уже пел басом: «Внииииз по мааатушкеее, по Волге, по Вооооолгеее!..» Грибной суп, разваристая душистая пшённая каша с тыквой, чай с травяным сбором: мятой, мелиссой, зверобоем, душицей и морошкой, овсяные коврижки – всё это тут же напомнило Насте, что последний раз она сегодня перекусывала лишь белоносовскими бутербродами, да и то уже давненько.
Прочитав вполголоса благодарственную молитву перед едой, отец Василий жестом показал: все разговоры потом, не стоит перемежать утоление чувства голода словоблудием. После городской духоты приятная прохлада трапезной и простая, но необыкновенно вкусная пища словно влили новые силы, Настя почувствовала себя вновь бодрой и готовой к новым