«Да, да!» – Мишель прислушалась и почувствовала, что это «что-то», как летний ветерок летает рядом с ней. – Но что?» Это было, как в детстве, когда знаешь, что скоро день рождения и обязательно будет подарок от мамы и папы. Ты не знаешь какой, но ждёшь его и представляешь. И главное, знаешь, что он точно будет!
Сейчас ощущение было такое же. Мишель взглянула на облачка, проплывающие по небу, и удивилась, что они образовывали совершенно определённую картинку. Вот портрет мужчины, глядящий на неё вниз. У него кудрявые волосы и чуть удлинённое лицо. Губы его раскрылись, как будто хотят ей, что-то сказать.
«Что?» – подумала Мишель. И мужчина, как бы услышав её вопрос, беззвучно пошевелил губами. Но вместе с этим, картина начала меняться, и из портрета молодого мужчины, вдруг возникло совсем другое лицо. Облака плыли медленно и волосы молодого человека, расползлись в стороны, подбородок уплотнился и стал острым, мужчина раскрыл рот и засмеялся, показав один зуб на всём пространстве рта.
«Как интересно», – подумала Мишель, – в Париже я никогда не видела таких откровенных картин. Так, белая вата разных размеров, какие-то неясные фигуры. Но сейчас?! Это почти что фотография – метаморфоза!
– Полетт, ты где? Что у вас новенького? – позвала она сестру, которая наконец-то плавно появилась в дверях с сигаретой. Она посмотрела в небо, куда уставилась Мишель.
– Что ты там увидела? – спросила Полетт.
– Посмотри, какие картины получаются из облаков! – воскликнула Мишель, увидев, что смеющийся мужчина уже превратился в корабль с парусами. – Только что это было лицо, а теперь? Ой, теперь дама в бальном платье, а с ней молодой человек! Как на фарфоровой фигурке!
Мишель ещё смотрела на облака, но Полетт, ничего не увидев, махнула рукой и села на скамейку, продолжая курить.
– А что у вас с Кристианом? – вдруг услышала Мишель вопрос сестры.
– Мы расстались, – как можно беззаботнее и веселее ответила Мишель, и, поставив чашку на столик, снова пошла к яблоне босиком по мягкому газону.
– Та-ак, – погасила сигарету Полетт, и на правах старшей сестры, строго взглянула на Мишель. – Почему? Мне он казался таким, милым. Я думала, мы поедем в путешествие вчетвером. И Пьер уже рассчитывал на мужскую компанию.
– Я его не люблю. Меня в нём всё раздражает. А если так, то зачем? – ответила сестра поморщившись.
– Вдруг сегодня, с утра ты это поняла!? Ведь ещё вчера вечером ты мне не говорила об этом ни слова! – возмутилась Полетт. – Смотри, пробросаешься! Алекс, потом Кристиан. Думаешь, они останутся одни? Ха-ха! Не останутся! Быстро какая-нибудь подцепит, а ты потом локти кусать будешь. Вот увидишь! – Полетт нервно сбросила пепел с сигареты.
– Я так решила. Что будет, то и будет! – Мишель снова вернулась за стол. – Александр не любил меня! А Кристиана не люблю я, – уже грустно усмехнулась Мишель. – Хочется гармонии.