– На рентген ходила. По-другому рубашку было не снять.
– Н-да печально, – покачала она светлой головой, – но ты не расстраивайся, я что-нибудь придумаю.
Мне совсем не хотелось обременять Аллу Леонидовну моими проблемами. Достаточно того, что она тепло ко мне отнеслась и не брезговала общением со мной. Хотя, скорее всего, всё дело в том, что она не знает о моём положении, мне хотелось верить, что Алла Леонидовна не изменит своего отношения, даже если узнает. Правда, проверять я не рисковала.
– Спасибо. Мне и так неплохо. В конце концов, это же больница.
– Не спорь, деточка. Я вижу, как тебе «неплохо» – от смущения глаз не поднимаешь! Мне не в тягость, а в радость позаботиться о ком-то. Гришка давно уже вырос и теперь он обо мне заботится. Правнуки когда ещё будут. Ты мне лучше скажи, когда с тебя эту штуку снимут? – Алла Леонидовна указала на трубку.
– Дренаж? – мой взгляд метнулся к системе, чтобы убедиться, что речь о ней. – Медсестра сказала, что рентген покажет: если всё будет хорошо, то скоро снимут.
– Будем надеяться, что всё хорошо, – подбодрила меня Алла Леонидовна. – А не больно?
– Сегодня уже не особо. Только вставать из положения лёжа или переворачиваться сбоку на спину больно. А ходить и сидеть – нет.
– На молодых всё быстро заживает, – порадовалась бабушка. – А мне Гришка всё названивает и названивает. Неспокойно ему, что за мной здесь плохой уход. Просила, чтоб не приходил, но всё равно придёт. Ещё и мымру свою обещал привезти, хотя на кой она мне тут.
Я слабо улыбнулась реплике. Я не знала Гриши и Веры, но подозревала, что бабушка может относиться к девушке предвзято. Всё-таки, как-никак она единственного и любимого внука из семьи забрать пытается. Наверное, в моём лице бабушка что-то заметила, потому что спросила:
– Что, Маш, несогласна ты со мной? Думаешь, зря я её так?
Вопрос был задан спокойно, без обиды и агрессии. Похоже, Аллу Леонидовну действительно интересовало моё мнение.
Я пожала плечами, не желая обидеть бабушку резким суждением.
– Да ты её ещё просто не видела. Надеюсь, и не увидишь, – поджала губы Алла Леонидовна. – Ой, Маш, поправь мне подушку, пожалуйста. Неудобно что-то, вся спина затекла.
Я с удовольствием встала и подошла к кровати. Помочь Алле Леонидовне за её доброту – меньшее, что я могу для неё сделать. Она наклонилась вперёд, позволяя мне высвободить подушку и взбить её, упирая в изголовье кровати.
– Попробуйте лечь, – я положила подушку повыше, чем было до этого.
Алла Леонидовна осторожно легла, поёрзала, прикладываясь поудобнее. Её лицо расплылось в счастливой улыбке.
– Да, так хорошо! Маша, скажи, а ты так и лежишь в коридоре? Не перевели тебя ещё в палату?
– Нет, Алла Леонидовна, пока не перевели.
– Знаешь, я тут что подумала… – задумчиво проговорила Алла Леонидовна. – А не желаешь ко мне в палату переехать?
Предложение