А Тесса осталась одна. Она жалась клубком и тихо скулила. Постепенно, очень медленно в ней умирала вера. Тесса иногда возвращалась мыслями о том, как устроились её братья и сёстры, но после ей становилось ещё больнее. Одиночество с женщины перекидывалось на бедного щенка.
День шёл, вечерело, температура падала.
На улице уже почти никого не осталось, но женщина продолжала сидеть. У неё было предчувствие, что надо ещё немного подождать… Тем более, спешить её уже было некуда.
Снег заскрипел под тяжёлыми ногами. Тело уже вдавливалось в землю тяжестью проблем. Сложно было представить, как некто подобный сможет улыбнуться. Грубое измученное лицо, в ещё более худшем состоянии руки, ноги в огромных мозолях и язвах, голова вся в проблемах. Старая одежда, вялый вид, стойкий запах медицинского спирта – то ли от ран, то ли ото рта. Таких личностей всегда останавливали полицейские и часто арестовывали, просто чтоб выгородиться перед начальством. Бедный работяга, пашущий из последних сил, лишь бы не потерять работу.
Он остановился у коробки, потому что что-то забыл. Почесал затылок, но так и не вспомнил. Услышал тусклый скулёж. Заглянул в коробку, удивлённо изогнув брови, и увидел жалкое трясущееся тело. Щенок совсем промёрз. Работяга не понял, как взял бедный комок шерсти и прижал к себе, начиная гладить. А потом пришло откровение.
– Сосед вчера помер. Славный был мужик, да тот ещё пройдоха! Поделом ему! Жена у него – последняя тварь склочная баба. Дочь не лучше! Вечно лезет, лезет… А я… Машина сегодня сломалась – сбил какого-то хулигана. Совсем без всего остался… машина-то от отца ещё досталась, когда тот в восемнадцатом году на войне погиб. Начальство, пропади оно пропадом, давит, сроки поджимает!. Изверги! Твари! Дней шесть уже не ел, но это ещё что!
Рука как-то сама полезла в карман, нашла пару монеток.
– Чёрт с тобой, скотина ты божья! Уговорила! Пойдёшь со мной… Гадить будешь – прибью! Приучу тебя домой возвращаться: на работу со мной – потом сама, и вечером встречать меня будешь….
И так за тихим ворчанием, неровным потоком слов, работяга плёлся с Тессой, которая уже перестала трястись, сначала до магазина, после – в проклятый дом.
Бабушка осталась одна. Она посидела ещё с десять минут, потом собралась и ушла.
***
Когда вечером муж вернулся домой, он был жутко недоволен, рассержен и подавлен. Он снял ботинки. Повесил верхнюю одежду сушиться и попытался привести волосы в порядок, но плюнул на это дело и прошел на свет. Его жена стояла у стола и нарезала овощи для супа. Из другой