Дверь рядом скрипнула, и послышалась возня: видимо, санитары заталкивали в соседнюю комнату ещё одного заключенного, который завыл нечеловеческим голосом.
– Сень, успокойся, приди в себя! Иначе, ты знаешь, что тебя ждёт! – сказал один из голосов под вой Сени, замок в соседней двери защелкнулся, и шаги начали удаляться.
– На всех ему комнат не хватит, – под вой Сени сказал Паша. – Сколько ещё времени у Директора, пока у других не начала прогрессировать болезнь?
– Сложно сказать, я даже про себя это не могу сказать. Я не знаю, когда у меня может случиться следующий приступ.
– Сколько мы с тобой знакомы?
Они сидели друг напротив друга. Елена отвела от Паши взгляд, ей меньше всего хотелось вопросов.
– Пару лет.
– А точнее три года. Три! И я ни разу не видел у тебя приступа, – возмутился Паша. Сеня за стеной рыдал и что-то неразборчиво кричал.
– Об этом никто не знает, а кто знал, того уже нет.
– Почему ты не сказала мне?
– Зачем? Чтобы ты считал меня больной?
Паша молча посмотрел на неё, она права. Это её проблема, и он бы не хотел быть связан, загнан в тюрьму проблем. Зачем? Вокруг много здоровых женщин, тысячи лучше её, с шикарной фигурой, всеми материальными благами и без проблем. Куда загнала его эта женщина? Возможно, он и умрёт тут, в плену, – морально и физически.
– Да я благодарю небеса за то, что встретил тебя, – корчась, сказал Паша.
– Я не тащила тебя к себе, не заставляла насильно быть со мной! Ты сам! Сам так решил!
– Я не знал, что ты больна!
– Что ты сказал? – у Елены потекли слёзы.
– Извини.
Он приблизился к ней и крепко прижал к себе, медленно начал поглаживать её по спутанным волосам, провёл рукой по костлявому плечу. Паша чувствовал её горячее дыхание, а слёзы просочились через рубашку, и он ощутил их мокрую теплоту. По всему его телу пробежала мелкая, будоражащая дрожь.
– Ты знаешь причину, почему они появились?
– Да.
– Расскажешь?
– Когда-нибудь потом, обещаю. Но не сейчас. Поверь эта история не для такого места.
Паша молча согласился, он продолжал обнимать Елену и сосредоточился на её мягком медленном дыхании.
– Я рад, что ты рядом, несмотря ни на что, – прошептал Паша, Елена уткнулась носом в его пропахшую потом футболку.
***
Директор стоял в подвальном помещении – Владимир называл его лабораторией – тусклый свет, заплесневелые стены, обшарпанная мебель нагоняла на Директора тоску. Не так он представлял место, где должна была зародиться его свобода.
– Ну что, показывай, – он сжимал и разжимал руки, пытаясь угомонить тремор.
Владимир жестом показал на огромную простыню, которая небрежно висела, явно что-то огораживая, и была покрыта неприятными жёлтыми пятнами.
Владимир подошёл к простыне и отогнул её.
– На первом пациенте я использовал древний метод стимуляции