– Не знаю… Слушаю все, что хорошо звучит! – быстро нашлась я, а в голове пыталась экстренно вспомнить хотя бы одного певца, певицу или группу. Но, конечно же, мне нравилось все то, что нравилось Олегу. Но как же в этом признаваться то? К примеру, как—то раз он пришел в школу в белоснежных кроссовках. Модные, опять же, единственные самые крутые в классе. Вот тогда я поняла – мальчишки в темной (увы, естественно дешевой) обуви – отстой.
– Оля, если ты не прекратишь на него пялиться, то скоро весь класс будет галдеть, что ты втюрилась в Меньшикова! – потрясла меня за руку Никитина, снова выдернув из очередного транса, – Не, ну честное слово: ты сегодня сама не своя! – Ее красивые губы скривились, приняв странную форму. Она вроде, как и осуждала меня, но в тоже время (как я наивно полагала), глубоко сочувствовала моей неразделенной симпатии.
– Пошли пожрем… – сказала я, стряхнув с себя остатки сладких грез о великой любви (о которой обязательно должны напечатать в газетах нашего маленького городка), и встала из—за парты. Никитина пошла спереди.
– Какая же она красивая… – подумала я. Наверняка ее ждет что—то крутое по жизни. С такими—то зашибенными ногами, тонкой талией, и высокими, не по годам, острыми скулами… Я тут же посмотрела на свои толстые ноги, которые так и норовились порвать тонкие капроновые колготки. Юбка, немного короче, чем положено, уверено открывала мои (как мне всегда казалось) дряблые жирные колени. По утрам, когда я смотрела на себя в зеркало, школьная форма очень шла моей вообще не модельной фигуре. А потом, если кто—то в школе умудрялся сделать фото со мной, хотелось сразу же уйти в лес и начать питаться одними листьями и жуками (ну, на последнем я конечно же, перебарщивала…).
Что я только не делала, чтобы хоть каплю походить на Никитину. И худела на различных экстремальных диетах (правда, такие диеты продолжались, максимум, два дня). И пила «срульные» чаи. Потом сутками не вылезала из туалета. И покупала дорогущие пластыри, спуская последние карманные, жевательные таблетки от голода. Даже пыталась перестроить сознание, путем медитаций (по совету интернет—гуру, которые потом, как оказалось, были всего лишь скучающими личностями, пишущими различный непроверенный бред и дающими бесполезные советы всем, кому не попадя). Короче говоря, все без толку.
В конечном итоге, я просто была вечно на диете. Вечно толстая, вечно недовольная, вечно на диете.
Но Олег… О—о—о… Мне казалось, он этого не замечал. Ведь, как мило он улыбался, когда проходя мимо, наши взгляды встречались в толпе. Как он здоровался, если мы случайно пересекались в раздевалке, в начале учебного дня…
– Привет, красотка! – говорил он, улыбаясь уголком рта, почему—то каждый раз поправляя часы на руке. Этакий маленький странный, но до невозможности сексуальный жест.
– П—п—п… Привет, – поначалу смущалась я, а после даже стала искать лишний повод, чтобы