Пелеева сына
а боль человека
просто страданья
что человек получает
от смертных зверей
и тварей подлунных
не в силах стерпеть их яд
не утратив рассудка
и жизни самой
***
Ленинобург
И во сне – будто в детстве – я снова лечу
В свой и чужой – и позабытый мой город
В дом где зачухан я был – и слаб и молод
И ангел высокий у врат подобен мечу
Это снова всё тот же город – тоска и испуг
Это то же – столь давно позабытое детство
Страшный сон что достался в наследство
Это наше «счастливое детство»
Ленинобург!
***
Чаша
Кому-то чарка царского вина
Кому-то самогон
или цикута
Лишь волчьи ягоды с куста
Глаза без слез
и пустота
И ложь
И хлад
и немота
И чаша
(что Сократ испил)
Еще пуста
***
Покаяние
«Я приснюсь тебе черной овцою»
(Анна Ахматова 1931)
О поле страшное
Кто детскими костями
Тебя засеял?
Расскажи
Какая жатва сОбрана
Зачем и кем в ночи?
Какими страшными
Монгольскими гостями
С чугунной головой
И сердцем глиняным
И волею крысиной?
Какой циклоп
Лишенный глаз
и мозга человека
Твоих детей сожрал
И реки крови выпил?
– Лишь ветр степной
Над колыбелькою поет
И сердца колокол
Разбитый
Стучит
Всегда стучит
В ночи холодной
И бессонной
А пыльный тракт
До горизонта пуст
И детских ног следы
развеяны и смыты
той кровью детскою
последним смертным пОтом
и слезами
Пусты поля
и страшен окоём
Ответа нет
И Бог молчит
Молчит
Покуда в людях
Нету
Покаянья
***
Лик
Лик Бога грозного
Глядящего спокойно
Сквозь стенку хрупкую
Зеленого стекла
И искры жизней
ПрОжитых
Так странно
Но достойно
Сквозь холод разума
И юности крыла
Листву опавшую
Что вечность унесла
Созданья хрупкие
Небесной высоты
Сиянье ровное
Душевной красоты
Покровы масок
Красок и одежд
Потоки бурные
Утраченных надежд
И детских ссор
И вздохов