М. Н. Лонгинов называет имена восьми туляков, имевших отношение к литературной деятельности. Первый среди них – советник Казенной палаты Семён Никифорович Веницеев. В 1764 году, еще будучи студентом Московского университета, Веницеев как переводчик с латинского принимал участие в издании журнала «Доброе намерение». В 1776 году в Петербурге и Москве в его переводе вышло сочинение Фомы Гобезея (Томаса Гоббса. – Б.Т.) «Начальные основания философские о гражданине». Один из первых тульских краеведов Н. Ф. Андреев, основываясь на воспоминаниях старожилов, писал в 1842 году в журнале «Москвитянин» о Веницееве как о человеке, который «был одарён умом быстрым и наблюдательным, имел воображение живое, пламенное и превосходную память, верный взгляд на вещи, глубокие юридические познания и писал простым, естественным слогом».
Имя Веницеева можно встретить и в знаменитом «Опыте исторического словаря о российских писателях», составленном в 1772 году Н. И. Новиковым. С 1785 по 1794 год Веницеев служил командиром (управляющим) Тульского императорского оружейного завода, оставив о себе, по свидетельству другого тульского историка-краеведа И. Ф. Афремова, «незабвенную память в Туле» перестройкой завода и арсенала, учреждением Баскаковского инвалидного дома и Александровского дворянского военного училища.
Среди других возможных соавторов «Исследования…» Лонгинов называет секретаря казённой палаты В. Протопопова, губернского прокурора И. Беляева, заседателя совестного суда И. Ильина, прокурора верхнего земского суда А. Хрущова, секретаря приказа общественного призрения М. Бенедиктова, казначея уездного казначейства И. Иванова, провинциального секретаря верхнего земского суда И. Воскресенского.
Это были по-своему талантливые и интересные люди. Видимо, Батурин знал их по службе. Но никто из них, как свидетельствуют записки Батурина, не был в числе его близких друзей и единомышленников. Хотя на титуле своей книги Батурин и указал, что сочинена она «особливым обществом», авторство «Исследования…» принадлежало, бесспорно, лишь ему одному. Более того, Батурин, по всей вероятности, испытывал душевное одиночество, готовя к печати свой труд. Не случайно в качестве эпиграфа к «Исследованию…» он избрал четверостишие из духовных од М. В. Ломоносова:
Хоть полк противных мне восстань;
Но я не ужасаюсь.
Пускай враги воздвигнут брань,
На Бога полагаюсь.
Говоря о Батурине и его книге, нельзя не упомянуть о его «благодетеле» генерале Михаиле Никитиче Кречетникове (1729 – 1793). Несмотря на то, что Батурин был многим обязан екатерининскому вельможе, в биографических записках